Чернобыльское облако над ЧССР
26 апреля 1986 года, ровно 30 лет назад, на Чернобыльской АЭС произошла авария, которую назвали крупнейшей техногенной катастрофой ХХ века. Советские СМИ сообщили о случившемся только через два дня как о новости второстепенного значения, а правительство Чехословакии информировало население страны о Чернобыльской аварии в канун празднования Первого мая. Между тем радиоактивное облако прошло над значительной частью Европейского континента, включая территорию Чехословакии.
В субботнюю ночь 26 апреля 1986 года на 4-м энергоблоке АЭС в городке Припять на севере Украины произошла катастрофа, которая вписала слово «Чернобыль» черными буквами в историю человечества.
Взрыв, напоминавший по своим последствиям взрыв «грязной» атомной бомбы, полностью разрушил реактор станции. В атмосферу и окружающую среду было выброшено огромное количество радиоактивных веществ. Советский Союз признал аварию только на третий день, под давлением европейских стран, зафиксировавших у себя повышение радиационного фона.
Власти Чехословакии сделали официальное сообщение о катастрофе 1 мая, когда радиоактивное облако уже покидало территорию страны. Газеты писали: «Нет необходимости принимать особые меры», «Нет причин для беспокойства» и т.д.. Лишь через неделю после катастрофы официально выступила главный санитарный врач Чехословакии Дана Зузкова, которая подтвердила наличие в почве радиоактивных элементов, добавив при этом, что «людям нечего опасаться, поскольку превышение нормы незначительно». «Люди должны нам верить», – подчеркнула врач, которая рассказывала, в основном, об «истерике в западных СМИ». Однако 9 мая специалист Министерства здравоохранения Эмиль Кунц все же признал – «показатели радиации в атмосфере повысились в два-три раза», что, однако, по его словам, «не представляет опасности». Еще неделю спустя председатель Чехословацкой комиссии по атомной энергии Станислав Гавел заявил, что «уровень радиации быстро падает».
«Чехословакия, наряду с Румынией и ГДР, гораздо хуже информировала своих граждан об аварии, чем государственные органы Польши, Венгрии и самой России. Там уже началась горбачовская перестройка, в то время как наше правительство хотело сохранять верность «старому Советскому Союзу», – считает историк Мирослав Ванек из Института современной истории АН, оценивая реакцию на Чернобыль в станах социалистического лагеря.
Журналист Лида Ракушанова, работавшая в 1986 г. на радио «Свободная Европа», вспоминает: «Когда выяснилось что радиоактивное облако движется через всю Европу, мы начали сообщать об опасности, поскольку когда мы стали слушать «Чехословацкое радио», смотреть телевидение, читать официальные газеты, то выяснили, что все это просто замалчивается. Поэтому мы пытались объяснить людям, что это не шутки, а серьезный вопрос, что они должны сами себя защищать, принять на себя ответственность, если режим не способен их даже предупредить и подвергает риску их здоровье. Нам приходилось говорить то, о чем чехословацкие СМИ не сообщали в силу своего пропагандистского характера, дабы не навредить образу Советского Союза как державы высоких технологий».
Об аварии также вспоминает известный чешский физик-ядерщик Франтишек Яноух, который участвовал в стабилизации Чернобыльской АЭС после взрыва реактора:
«Это было совершенно безответственно, потому что можно было, например, избежать сотен тысяч случаев заболеваний раком щитовидной железы, если бы вовремя были розданы таблетки йода, которые были для этого приготовлены. Однако лишь ради того, чтобы мир не узнал о произошедшем, это утаивалось. Вскоре после катастрофы в Киеве была проведена большая первомайская демонстрация. Когда украинский Первый секретарь задал в Москве вопрос: «Может, лучше отменить эту демонстрацию?», ему ответили: «После этого мы, конечно, выберем другого Первого секретаря». Таковы факты».
Чешский физик-ядерщик считает, что подобная безответственность в подходе к ядерной безопасности связана именно с тоталитарным характером советского режима.
«Чернобыльский реактор не был энергетическим. Это был ректор для производства плутония для ядерных бомб. И этот реактор, не имевший никаких защитных систем, был введен в эксплуатацию, и с его помощью стали производить блоки не только на 1000, но и на 1500 мегаватт, и планировали даже 2000. То есть огромный реактор без какой-либо защиты. Это могло произойти только в стране с коммунистическим режимом, где не обладали никакой властью ни органы ядерного надзора, ни гражданские или политические надзорные организации».
