Что это за фильм о любви?
Как в меню карловарского фестиваля попала картина «Что это за фильм о любви…» британского режиссера Марка Казинса, да еще и в главную программу… об этом стоит подумать. Знакомьтесь, Марк Казинс – по происхождению ирландец, бывший директор Эдинбургского кинофестиваля, неутомимый популяризатор кино, сценарист, оператор и сам себе режиссер. Уверяю вас, что вы вряд ли любите кино больше, чем Марк Казинс.
Потом зритель в подробностях, с текущей сукровицей и кровью, видит, как снимается пленка со свежей татуировки на руке режиссера с фамилией Eisenstein. Марк детально анализирует понятие экстаза, размышляя, что имел в виду Эйзенштейн, описывая Мексику как «экстатическую страну». Он вспоминает, как, проезжая с подругой, через выжженную пустыню сатурнического вида, он не нашел ничего, как снять штаны и бегать. В буквальном смысле – Марк понял, что Эйзенштейн был настолько внутренне свободен, настолько талантливо изображал обнаженное тело, что пробежка голышом вдоль кактусов показалось ему лучшим подарком великому кинематографисту. Снимала его подруга. Что она думала по этому поводу, Марк в ленте не отразил.
Марк появился на презентации в юбке, то и дело обмахивая ведущего и переводчика заламинированной фотографией Сергей Михайловича – и правда, в надувном кинотеатре, где проходила премьера, было очень жарко.
Он ответил на вопросы «Радио Прага»:
- Я всегда думал, что Эйзенштейн был очень идеологическим и пропагандистским режиссером, но потом, когда я посетил квартиру его жены, посмотрел на его вещи, пообщался с людьми, знавшими его, я поняла, что он был великим гуманистом. Его работа мало того, что талантлива, она идет от сердца. Так что я поменял мнение о нем, и татуировка на моей руке – это извинение ему за мое заблуждение.
- Когда Сергей Эйзенштейн обращается к вам в ответ на ваш фильм, он желает вам больше татуировок. Вы последуете этому совету?
- Мне кажется, что энергия, с которой вы сняли вашу ленту, свидетельствует о том, что Сергей Эйзенштейн научил вас быть счастливым…
- Что-то в этом роде. Когда читаешь его книги, смотришь его фильмы, они то о России, то о радости… Он умудрился в нескольких книгах описать все, что может быть в жизни и связать это со всем. Главное – это ощущение радости, которую он ощущал, вылавливал везде – в людях, в красках, в музыке, в архитектуре, в еде. Он выражал что-то, что он знал, что существует, он создавал это вокруг себя. Хотя, вероятно, в СССР, это было не так просто сделать. Он жил на полную катушку и нашел способ отразить это в своей работе.
- Радость -глубоко внутри вас. Ее невозможно задавить ни режиму, ни социуму, ни правительству. Можно ограничить, поставить рамки, но сила жизни, joie de vivre все равно прорвется. Ощущение с которым Эйзенштейн описывал других людей, пейзажи…оно было таким богатым и мощным, нельзя было уничтожить. Выхватить эту радость и изобразить ее – вот была его главная заслуга.
- Вам не кажется, что то, как вы сравниваете ваши кадры с кадрами Эйзенштейна…это немного…чванливо…
- О, я подчеркивал в фильме, что я шучу, делая такие глупые вещи. Разумеется, они глупые, потому что я не обладаю тем талантом, что он. Я это специально сказал, чтобы удостовериться в том, что зрители поймут меня правильно. Но знаете, что самое классное в природе человеческой фантазии? Я действительно могу себе представить дружбу с этим человеком. Я могу это сделать, и я счастлив.
