Олег Малевич – покровитель чешской литературы в России

На днях в Российском центре науки и культуры в Праге прошел вечер памяти выдающегося российского богемиста, поэта и переводчика Олега Михайловича Малевича (1928–2013). Без преувеличения можно сказать, что на сегодняшний день у русской богемистики не было и нет конкуренции во всем мире. В сияющем Хрустальном зале не осталось ни одного свободного места, вечер прошел в теплой дружеской атмосфере, буквально каждый хотел высказаться, вспомнить Олега Михайловича, рассказать, каким он был человеком.

Михаил Малевич (слева), Михаил Рейзин и поэтесса Оксана Лихачева, Фото: Екатерина Сташевская

Олег Михайлович Малевич – один из представителей российской богемистики, наряду с такими видными российскими богемистами как Ирина Порочкина, Игорь Инов и супруга О. М. Малевича В. А. Каменская. Эти люди представляли и представляют собой целую удивительную эпоху, которая началась с послевоенного интереса к чешской культуре и литературе. Ирина Макаровна Порочкина была одним из основателей российской богемистики. С 1953 года она читала курсы лекций по истории чешской литературы, пройдя перед этим курс обучения в аспирантуре в Карловом университете в Праге у самого Яна Мукаржовского – представителя легендарного «Пражского лингвистического кружка».

Игорь Инов и Олег Малевич были чуть моложе, в какой-то степени они являлись учениками Ирины Макаровны, которая привила им интерес к чешской литературе и поэзии, редакторской работе с текстом и поиску в архивах. В те годы она была носителем уникального знания чешской культуры, поскольку прожила в Чехии целый год (1951–1952), работала здесь в архивах и готовила диссертацию. До нее из российских богемистов в Чехии практически никто не был.

В 1951 году В. А. Каменская стала женой О. М. Малевича, тогда еще студента отделения славистики. Виктория Александровна и Ирина Макаровна были одного года рождения. Все эти четверо богемистов дружили с юности – и до конца жизни. Они открывали российскому читателю богатейшую чешскую литературу, ее великие имена. Ирина Макаровна воспитала вкус к литературе у многих и многих поколений студентов, одновременно она переводила (Бенеш, Гашек, Козак, Чапек, Полачек, Шкворецкий). Олег Михайлович больше всего переводил из Чапека, Бржезины, Гавела. Игорь Владимирович переводил Незвала, написал о нем книгу «Судьба и музы Витезслава Незвала», в которой читателю также предлагаются материалы, добытые в чешских архивах; он переписывался с Ярославом Сейфертом, написал книгу о Яне Верихе, отрывки из которой уже неоднократно звучали на Радио Прага.

Какие-то переводы и книги готовились в соавторстве (например, знаменитый «Цирк Умберто» Эдварда Баса был переведен И. В. Ивановым (Иновым) и В. Д. Савицким, а О. М. Малевич написал предисловие). Вместе они «боролись с издательствами», убеждая их, насколько важен тот или иной автор для России, много выступали с лекциями. В 1995 году И. В. Инов, И. М. Порочкина, О. М. Малевич и В. А. Каменская создали в Петербурге «Общество братьев Чапеков», это была их общая идея, воплощение которой потребовало нескольких лет. Вся деятельность этих выдающихся российских богемистов, одним из которых был О. М. Малевич, подняла российскую богемистику на высочайший уровень.

Вечер памяти организовал сын Олега Михайловича, композитор Михаил Малевич. Он рассказал о первых прикосновениях своего отца к произведениям чешской литературы.

– В последние годы войны, когда отец из эмиграции вернулся в Ленинград, в старших классах школы он прочитал произведения Карела Чапека «Война с саламандрами» (Válka s mloky, 1936), «Мать» (Matka, 1938) и еще кое-что из чешской литературы, что в то время было практически недоступным. Впоследствии, когда война уже закончилась, это и предопределило его решение поступить на чешское отделение Ленинградского государственного университета. В России у отца всегда было много друзей, но в Чехии гораздо больше. Именно поэтому мне бы хотелось, чтобы сегодня мы вспомнили и их. Буквально за два месяца до смерти он стремился приехать в Прагу на презентацию книги Отокара Бржезины, вышедшей в издательстве Михаила Рейзина. На тот момент отец уже был тяжело болен. Думаю, что единственный памятник Праги, который в России существует, – это силуэт Градчан, выгравированный на его надгробном камне.

Петербургская поэтесса Оксана Лихачева прочитала стихотворение Олега Малевича из книги «Постскриптум» (2015):

Воспоминание о ПарижеНад серой Сеной сонные дома.
Сирень и сумрак. Острый запах газа.
Печальное, как старые дома,
книгохранилище экстаза.
Сиреневые тени на воде.
Благоуханье в сердце. В легких – кашель.
По городу шагает в темноте
железный призрак – Эйфелева башня.
Ночь... Влажный воздух... Слезы...
А над всем
гигантская нелепая реклама –
недавно прогоревший Ситроен.
Дождь... В черных лужах белые огни...
Шуршанье шин...
Шофер спросил по-русски:
«Вы из России?»...
Ночь... Париж... Одни...

1948

На вечере были показаны некоторые фрагменты из чешского телевизионного цикла «Судьбы» (Osudy), посвященного жизни и творчеству Олега Малевича и его супруги Виктории Каменской. Из военных воспоминаний отца читает Михаил Олегович:

– Война началась 22-го июня, а 24-го мне исполнилось 13 лет. В сущности, в то лето кончилось мое детство. Война застала меня в пионерском лагере под Ленинградом. Ранним утром все пионеры должны были выходить на линейку, где в торжественной обстановке в течение нескольких минут объявлялись последние новости. И вот нам сообщили, что началась война. Немцы разбомбили самые большие продовольственные склады, и после этой бомбежки Ленинград остался без продовольствия. Началась блокада. Уже в октябре 1941 года первые немецкие танки прорвались на окраины города.

Одним из приглашенных гостей был и Михаил Рейзин, позаботившийся об издании сборника Олега Михайловича «Постскриптум».

Чешская литература в русском переводе, Фото: Екатерина Сташевская

– Тема Олег Малевич и Чапек – это огромная глава в его взаимоотношениях с чешской и словацкой литературой. Олег Михайлович был человеком увлекающимся и откликающимся на все живое и необыкновенное. Своим энтузиазмом он умел заразить и других людей, он был прирожденным просветителем. Наверное, нет ни одного крупного чешского или словацкого писателя, которого бы он не заметил и не перевел, не писал к их книгам комментарии и предисловия. Среди этих писателей были и такие, кому он хранил верность на протяжении всей своей жизни. В этом Карел Чапек, разумеется, стоит на первом месте. Его творчеством Олег Михайлович начал заниматься еще в конце 50-х гг. Как только это стало возможным – в начале 60-х гг. – он приехал в Прагу для того чтобы изучать архив Чапека, знакомиться с теми, кто знал его лично, собирать воспоминания. Кроме того, он защитил диссертацию о Кареле Чапеке, которая по тем временам была совершенно незаурядной. И по сей день она отлично читается – несмотря на год написания. Олег Малевич участвовал в подготовке двух изданий собрания сочинений Чапека: пятитомного и семитомного, а позже опубликовал книгу «Письма из будущего. Неизвестный Чапек» (2005), куда вошло все то, что в советские годы не могло быть напечатано.

Чешским другом Олега Малевича был поэт и переводчик Вацлав Данек. Вот как он о нем вспоминает.

Вацлав Данек, Фото: Томаш Воднянски, Чешское радио

– В Прагу Олег смог приехать только в 1961 году – в качестве аспиранта. После визита в Чехию появляется его книга «Раннее творчество Карела Чапека (автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук)». Познакомились мы с ним в середине 80-х гг., после чего сразу же сблизились, наши эстетические и гражданско-политические взгляды были схожими. Олег неимоверно обрадовался, что Людмила Душкова, русистка, переводчица и бывший редактор чешского журнала «Иностранная литература» (Světová literatura), является моей женой. В нашей квартире в пражском Споржилове мы также с удовольствием познакомились с поэтессой и переводчицей Викторией Каменской, супругой Олега. До этого мы о ней ничего не знали. В 1994 году, когда в Праге проходил Мировой конгресс ПЕН-клубов, Олега и Викторию мы представили чешской публике. На незабываемом вечере русской литературы, проходившем в поэтическом винном ресторане «Виола», они читали свои переводы из чешской поэзии, тогда как Андрей Вознесенский и Белла Ахмадулина – свои собственные стихотворения.

Олег Малевич|Фото: Barbora Němcová, Radio Prague International

Олег Малевич, литературовед, теоретик литературы, основатель и многолетний председатель петербургского Общества братьев Чапеков, стал почетным членом этого же чешского общества, почетным членом чешского центра ПЕН-клуба и даже почетным доктором Карлова университета. Из всех прочих его медалей нельзя не упомянуть Artis Bohemiae Amici, присужденную ему Министерством культуры Чешской Республики.

Последнюю чешскую награду Олегу Михайловичу вручил министр иностранных дел Карел Шварценберг. Церемония проходила в Большом зале Чернинского дворца в 2011 году. Тогда Олег Малевич стал лауреатом Премии Gratias agit – за вклад в чешскую культуру за пределами Чехии. В списке лауреатов его имя стояло по соседству с философом Микулашем Лобковичем и британским драматургом с чешскими корнями сэром Томом Стоппардом. Необходимо отметить, что Ирина Макаровна Порочкина и Игорь Владимирович Инов первыми в России получили эту премию в 2003 году.

ПешеходТоропят годы и депеши.
И всяких дел невпроворот.
А я, принципиально пеший,
всю жизнь лишь замедляю ход.

Но по закону замедленья
душа опережает шаг.
Воды озерной просветленье,
как утро, брезжит в камышах.

1975

Во время неофициальной части вечера мы побеседовали с Михаилом Малевичем.

– В Праге вы в этом году в первый раз?

– Я здесь уже был где-то четыре раза, отсюда мы в свое время ездили отдыхать в Венгрию и Италию.

– Как вам понравился сегодняшний вечер?

– Мне кажется, он был замечательным. Некоторых друзей моих родителей я не знал лично, только сейчас познакомился, было очень интересно, я узнал много нового. В настоящий момент мы готовим к изданию мемориальную книгу, поэтому некоторые прозвучавшие сегодня выступления могут послужить ее основой.

– С чешской литературой вы познакомились благодаря отцу?

– Конечно, когда я был маленький он меня знакомил с детской литературой, читал мне «Дашеньку» Карела Чапека, произведения Ванчуры, «Кубу Кубикулу», «Кота Микеша», а позже открывал для меня уже более серьезную литературу.

– А сейчас вы по-прежнему читаете чешскую литературу в переводах отца, или же в оригинале?

– Художественную литературу я пока еще не могу читать по-чешски, но понимаю газетный текст и что-то из разговорной речи. Крупные произведения я читаю по-русски.

Живу я у самого моря,
а море – лишь грёза твоя,
о Чехия, горькое горе,
чужая отчизна моя.

Здесь ветер солёный и юный.
Прекрасны, как выстрел в висок,
поросшие зеленью дюны
и жёлтый прибрежный песок.

Живу я у самого горя,
душа им полна по края,
о Чехия, слёзное море,
нездешняя грёза моя.

И небо всё в сполохах алых,
всё залито кровью окрест...
По волнам, по шпалам Ян Палах
идёт, словно огненный крест.

И всем, кто отмечен тем знаком,
кто факелом гневным горит,
Цветаева с Пастернаком
слагают акафист навзрыд.

1969