Освобождение Чехословакии. Путь к победе начался в Бузулуке
8 мая в Чешской Республике отмечают День Победы. Это весенний день 1945 года принес не только полное освобождение народа от фашистских захватчиков, но сделал возможным возрождение самостоятельной Чехословакии, отданной в 1938 на растерзание Гитлеру и на долгие годы исчезнувшей с карты мира.
Часть западных и юго-западных территорий Чехословакии освобождали силы США. Большую часть страны, продвигаясь с восточного направления, от захватчиков избавила Красная Армия, в рядах которой в том числе отважно воевали и чехословацкие граждане.
Первый бой за свободу народа
«Все началось в приуральском городке Бузулук. Там находится колыбель нашей народной армии, там место ее рождения. И именно в Бузулуке мы провели свое первое сражение. Это был бой за право идти на фронт и бок о бок с советской армией сражаться за свободу своего народа», - вспоминал в марте 1959 года генерал Людвик Свобода.
«Одним из самых счастливых моментов в моей жизни приезда в Бузулук. Мы ничего не знали о цели нашего путешествия, мы просто ехали в поезде. Я, например, добирался до Астрахани, потом пересаживался, чтобы доехать в Куйбышев (Самара), и только потом попал в Бузулук. Когда мы приехали в город, то прямо на вокзале увидели развивающийся чехословацкий флаг. Это был символ нашей независимости и одновременно доказательство того, что Советский Союз никогда не признал Мюнхенского договора – мюнхенского предательства. Бузулук стал нашим чехословацким городком», - рассказывал в эфире Чехословацкого Радио в 1982 году полковник Карел Борский.
В формировавшееся подразделение вступали чехи, сдавшиеся в плен словаки, освобожденные из ГУЛАГа закарпатские русины, евреи, немецкие и венгерские антифашисты.
И стар и млад
Карел Борский:
«Необходимо подчеркнуть, что в Бузулуке собрались люди самого разного возраста. Среди добровольцев были молодые парни, еще недавно бегавшие в коротких штанишках, и ветераны 1-й мировой войны. К их числу относился и наш командир Людвик Свобода. Были там и совсем мальчишки, которые попросту врали, что им уже исполнилось 16 лет. Нам всем было хорошо известно, что члены комиссии военкомата знают о том, что мальчишки моложе. Однако их желание сражаться было столь велико, что им позволили надеть чехословацкий мундир».
На вздоры чехословацкому армейскому уставу Людвик Свобода принимал на службу и женщин. Все честно, полностью отдавая свои силы, готовились к бою.
«С первого момента они жаждали только одного – идти в бой. Они готовы были отдать все свои силы, чтобы помочь победе Советского Союза, а вместе с ним и победе Чехословакии. Именно поэтому уже летом 1942 года, когда завершилась подготовка, маршалу Сталину было направлено письмо с просьбой - отослать чехословацкое подразделение на фронт. Это был исторический и символический момент. Об отправке на фронт чехословацкое подразделение просило в тяжелейший для СССР период, когда гитлеровские войска готовили решающий удар по Сталинграду. Советскому фронту нужен был каждый человек, способный держать оружие и идти в бой. Чехословацкие солдаты не могли оставаться в стороне», - вспоминал генерал Людвик Свобода.
В бой!
Из интервью генерала Людвика Свободы «Чехословацкому Радио», 1965 год:
«К Соколово мы шли по выжженной земле. За частями регулярных гитлеровских войск шли специальные команды, которые поджигали деревни и села одновременно с нескольких сторон. Люди выбегали из своих домов и находили смерть под автоматным огнем сразу на пороге. Хоронить убитых было некому, поэтому на улицах сел, которые мы проходили, было множество трупов. Людей словно скот выгоняли из домов и убивали. Мы не могли этого понять. Со временем, возможно, мы осознали бы значение слов о «тотальной войне», когда уничтожается все живое. Однако невозможно оправдать колодцев, доверху заполненных трупами детей. Я до сих пор помню парней, которые стоят перед этими колодцами на коленях и присягают, что будут мстить за убийство детей, карать тех, кто виновен в этих злодеяниях».
В истории Чехии битва у Соколово стала символом сопротивления чехословацких солдат, их самоотверженного сопротивления гитлеровцам.
Далее были Киев, Белая Церковь, Ровно, Луцк, Каменец-Подольский, Закарпатье, территории под Кошицами и Прешовом, бои за Дукленский перевал, Моравско-Остравская операция.
Они служили с Людвиком Свободой
В числе тех, кто бок о бок служил с Людвиком Свободой в чехословацком армейском подразделении и громил фашистов, были также полковник Вацлав Пржибыл и генерал-лейтенант Яромир Махач.
В архиве «Радио Прага» сохранились записи воспоминаний ветеранов.
Из интервью генерал-лейтенанта в отставке Яромира Махача:
- «Я прошел по всему боевому пути нашей военной части в Советском Союзе. Я участвовал в битве под Харьковом, то есть в обороне на реке Мжа, в битве у Соколово. Как раз там, недалеко от церкви, меня ранили. Осколок гранаты разорвал мне плечо. К счастью, кроме английских мундиров, на нас были еще русские фуфайки и плащи. Благодаря этому удар осколка был ослаблен и мне не оторвало руку. Потом я участвовал в боях нашей бригады в Советском Союзе - в битвах под Киевом и во всех боях на территории правобережной Украины. Сражался я и под Белой Церковью, где шли очень тяжелые бои. В битве под Киевом нам было сравнительно легко, бой был самым успешным, а победа самой легкой. Однако под Белой Церковью несколько раз шли очень тяжелые бои, особенно трудным был бой за Руду, потом непосредственно в тылу противника, на высоте 284. Здесь я был снова тяжело ранен, но советские врачи мою ногу спасли».
Воевать Яромир Махач начал с самого первого дня.
- «Когда немцы напали на Польшу, я находился в городе Катовице, куда я нелегально эмигрировал со своей сестрой и приемным отцом. 1 сентября 1939 года нас разбудили разрывы авиационных бомб и залпы зениток. После этого мы были эвакуированы и под бомбежками прошли по территории Польши с запада на восток сотни километроввместе. В результате мы попали на Западную Украину. Оттуда, по разрешению советских органов власти, все мы разъехались по разным городам - Москва, Сталинград, Ростов… Я и моя сестра, мы целый год учились, а во время каникул началась война. Я немедленно подал заявление в Красную Армию и меня начали готовить к десанту в тыл врага, то есть сюда, на территорию Протектората Богемии и Моравии. Однако потом эта операция была отменена, но одновременно началось формирование чешского боевого подразделения в Бузулуке. Я моментально подал заявку и поехал в Бузулук. Мы там готовились к бою, учились, потом поехали на фронт в Харьков».
Из воспоминаний полковника Вацлава Пржибыла:
- «До войны я учился в Москве, в Московском институте химического машиностроения. В 1941-м году, когда немцы напали на Советский Союз, 22-го июня я как раз готовился к сдаче последних экзаменов за первый курс. Естественно, как иностранец я не смог вступить в Красную Армию, но пошел добровольцем в ополчение. Сформировалась студенческая группа. Сначала нас отправили под Смоленск, где мы копали окопы на линиях обороны, но когда немцы начали приближаться, мы возвратились в Москву, где уже началась эвакуация. Все центральные учреждения, институты, в том числе и часть нашего института, эвакуировалась. Все кто остался, в том числе и ополченцы, работали на строительстве оборонных линий. А главным образом, так как немцы бомбардировали Москву довольно часто, особенно ночью, мы вместе с пожарными и милицией, отстраняли последствия налетов. И еще мы ликвидировали зажигательные бомбы. Когда же оккупанты подошли к Москве вплотную, нам выдали оружие, то есть винтовки, и мы во втором эшелоне держали линию обороны. Но захватчики были советскими войсками отражены. Они загнали немцев за Можайск и дальше. Линия фронта уже находилась на расстоянии более чем 80 километров от Москвы, и ополчение вскоре было распущено. Тогда я еще продолжал учиться в институте, однако это была не учеба, а скорее добровольное хождение на лекции к тем преподавателям, которые еще остались в Москве и не были эвакуированы».
Сначала в Бузулук, а потом на фронт Вацлав Пржибл попал после того, как получил известие от своего отца о формировании чехословацкого подразделения.
- «Потом я уехал работать Елань-Коленовский сахарный завод, это около Новохоперска, там, где мой отец работал главным инженером на строительстве этого завода. Немцы наступали на Воронеж, и было решено его эвакуировать. Я работал на демонтаже. Но вскоре, это уже был 1942-й год, отец попал в лагерь для интернированных лиц и дал мне потом сообщение, что в Бузулуке формируется чешское военное подразделение. Вот и я поехал в Бузулук и 1-го мая вступил в его ряды. Так началась моя служба в армии. Мне в жизни повезло, потому что я был из Бузулука откомандирован в Куйбышев, и там, по заданию начальника военной миссии, тогда еще подполковника Гелиодора Пики, должен был участвовать в акции по возврату и освобождению закарпатских украинцев, которые были интернированы, заключены в лагерях. Я был должен съездить в Княжпогост, северный железнодорожный лагерь ГУЛАГа. Я должен был выяснить, сколько там осталось наших, и когда их освободят, чтобы они могли вступить в нашу армию. Вот с таких действий началась моя военная карьера, когда я познакомился с начальником нашей военной миссии, будущим генералом Гелиодором Пикой, который, к сожалению, был после войны абсолютно несправедливо казнен. А потом прошли бои под Соколово, в которых, к счастью я не участвовал. К счастью, так как это были тяжелые оборонные бои с большими потерями. И я мог бы оказаться в числе мертвых или тяжело раненых. Так что, это было счастье, но от меня вовсе не зависящее. Так решили наши начальники. Ну а потом начала уже формироваться бригада, я уже был в штабе, как недоученный инженер-техник, главным образом по техническому обеспечению и вооружению нашего подразделения. В то время я встретился со многими выдающимися и известными людьми. Я часто выезжал в Москву, где решались все вопросы по вооружению. Я лично встречался, например, с Молотовым и Вышинским. Их приглашали в чехословацкое посольство, в чехословацкую военную миссию. Видел я и многих чехословацких представителей, включая Клемента Готвальда, находившегося в Москве в политической эмиграции в Москве. С ним тогда была целая группа видных деятелей чехословацкой компартии, которые были депутатами чехословацкого парламента. Часто я встречался с чрезвычайным чехословацким послом Фирлингером, который потом был первым председателем кошицкого чехословацкого правительства, однако, это уже было в 1945-м году».
Конец войны Вацлав Пржибыл встретил в Остраве. Он был прикомандирован к штабу Первой чехословацкой отдельной танковой бригады, где отвечал за координацию технического обеспечения.
«Хотя бригада и не была отдельной, но зависела от советских фронтовых ремонтных заводов, фронтовых баз, которые оказывали техническую помощь. И, конечно, нам поставляли танки, чтобы восполнить так называемые безвозвратные потери. Войну я закончил в Остраве. 30-го апреля город был взят. Наша бригада одной из первых вступила в город, а через несколько дней, то есть 5 мая вспыхнуло Пражское восстание. Наше подразделение срочно было пополнено танками и получило приказ идти на столицу. Но до Праги мы дойти не успели. Расстояние между Остравой и Прагой около 250 километров, а немцы оказывали серьезное сопротивление. К подписанию капитуляции дошло только 8-го мая».
