Первые шаги Чехословакии на пути к демократии
Чешская «бархатная революция», украинская «оранжевая революция», вообще любая революция является только началом длинного пути. Пути, в конце которого страну ждёт или демократия, или иной тоталитарный режим. На то, в каком направлении данный путь будет проходить, влияет огромное количество факторов. Если необходимо принимать немедленное решение, зачастую никто не знает, является ли оно самым лучшим, поскольку ответ принесёт только будущее. В сегодняшней передаче мы хотим рассказать, как выглядели первые шаги в формировании новой чешской политической сцены бывшей Чехословакии на её пути к демократии.
Томаш Ежек, бывший член Гражданского форума, первый министр приватизации Чешской Республики, рассказал о том, как удалось объединить представителей столь различных мнений, столь многих течений в одной организации:
«Всё происходило спонтанно. Членами Гражданского форума стали те люди, которым уже надоел коммунизм, социализм и те, кто хотел принять активное участие в образовании демократического государства. Правда, сюда входили представители самых различных взглядов и направлений, от коммунистов-реформаторов, до либералов, консерваторов, классических социал-демократов. Значит, его распад - в позитивном смысле этого слова - был неизбежным».
А власть среди представителей Гражданского форума распределялась следующим образом:
«Этим занимался руководящий центр, во главе которого стоял Вацлав Гавел, и там они решали, кто будет входить в состав первого правительства. В то время все старались, может быть даже преувеличенно, чтобы переход происходил как можно гладко. Поэтому премьер-министром был назначен Мариан Чалфа, который являлся профессиональным чиновником, он был представителем бывшей правительственной администрации, и, одновременно, являлся коммунистом, которому уже надоел бывший режим. Никаких революционных граней не было, всё проходило гладко», - добавил Томаш Ежек
«Сообщество диссидентов, которое вело переговоры за круглым столом, было довольно слабым. Это было несколько сотен людей. Они чувствовали, что у них не достаточно сил, чтобы запретить коммунистов. Поэтому они решили принять стратегию перехода к демократии с тем, что Коммунистическая партия и далее будет существовать».
До сих пор и довольно часто обсуждается вопрос о том, не было ли ошибкой, что Коммунистическая партия не была запрещена. Как считает Йиржи Пеге, коммунистов можно было запретить после первых свободных выборов в июне 1990 года, когда антикоммунистическая оппозиция получила большинство голосов и составила своё правительство. Тогда можно было принять закон, запрещающий коммунистов. Такой закон был даже предложен, но Парламент его не одобрил.
Томаш Ежек считает, что коммунисты должны были быть запрещены, но в связи с этим могли возникнуть иные проблемы.
«Но даже если бы это и произошло, я думаю, что люди с коммунистическим мышлением объединились бы в какой-то партии с другим названием, как это и случилось в восточной Германии, бывшей ГДР. Это социалистическое, коммунистическое мышление и видение, по неизвестной причине, в определённой части чешских граждан довольно сильно укоренилось, нельзя их от этого избавить. Необходимо, чтобы мы им не дали шанс применить на практике свои мысли о национализации, экспроприации, центральном управлении и т.д.».
Давайте вернёмся в первые недели существования нового демократического правительства. Тогда никто точно не знал, что будет происходить, как всё будет развиваться. Как признался Томаш Ежек, никакого плана не было. Огромную роль сыграла импровизация, общим знаменателем которой было убеждение, что надо создать свободное общество и вступить в Европу.
Каким образом возникали политические, демократические учреждения? Существовали какие-то модели?
«Реформа политических учреждений была одной из самых простых реформ. Существовали инструкции, как образовать демократические учреждения, было известно, что для этого необходимы политические партии, свободные выборы, взаимный контроль исполнительной, судебной и законодательной властей. Всё это можно было скопировать у западных стран или, как в случае Чехословакии, у которой были демократические традиции, позаимствовать из прошлого».
А как возникали новые законы, были ли они заимствованы у других стран или перерабатывались уже действующие законы? Рассказывает Томаш Ежек.
«Один из принципов, который юристы, политологи, специалисты и политики, возглавляющие это направление, продвигали, это был тезис юридической непрерывности. Значит, все старые законы были заимствованы и возникали у них новые редакции. Конечно, самые отвратительные параграфы опускались. Некоторые законы, как, например, торговый кодекс не существовали, и эти надо было сделать заново. Образцом служил, например, немецкий торговый закон».
Создание рыночной экономики был более сложный процесс. В тогдашней Чехословакии, в отличие от сегодняшней Беларуси, практически не существовало частного бизнеса. Поэтому, перед чешскими экономистами стояла весьма нелегкая задача. Что и подтверждает Йиржи Пеге.
«Как говорит, например, Жак Рупник, то, что сделали коммунисты, очень просто, то есть сделать из частного хозяйства национальное. Это как сделать из аквариума уху. Но из ухи сделать снова аквариум, в котором живая рыба, это уже весьма нелегко. Точно такая задача стояла перед нами. Я думаю, что в Чешской Республике, несмотря на все проблемы, это, наконец, удалось. Хотя в начале 90-х годов здесь было совершено много экономических преступлений, растрат, туннелирования и т.д.».
Можно было бы избежать допущенных в то время ошибок, если посмотреть на процессы трансформации чехословацкого общества с точки зрения сегодняшнего дня? Томаш Ежек по этому поводу считает:
«Если смотреть на сектор финансов, которым я занимался, то мне кажется, что достаточное внимание не было обращено на создание системы реализации права. Сегодня это легко сказать, но в области финансовой биржи, которая мне очень близка, это длилось очень долго, нежели была создана система реализации права. А именно в периоде вакуума, бессилия учреждений, предназначенных к этой работе, произошло слишком много финансовых скандалов».
Одним из огромных парадоксов того времени, как рассказывает Томаш Ежек, был тот факт, что учреждения, задачей которых являлась реализация права, были отодвинуты на второй план. Полиция, прокуратура, суды - у всех было, так сказать, «рыльце в пушку», поэтому люди, имея за плечами сорокалетний опыт, к ним относились с презрением, хотя именно они и должны были стать центральными учреждениями. В нормальном, демократическом обществе эти структуры пользуются доверием граждан, которые рассчитывают на их помощь. Но в то время, суды были связаны с политическими процессами, полиция была синонимом насилия беззащитных людей. Как можно было бы им отдать всю власть? Это было невозможно. Значит, определённый вакуум возник совершенно закономерно.
«Одной из серьёзных проблем, которая может послужить уроком, например, для Беларуси и других стран, стал тот факт, что некоторые политики не хотели признать необходимость реформирования некоторых областей права. Они не считали столь важным создание точных рамок реформ, например, экономических, для них более важную роль играла рыночная экономика. Невидимая рука рынка, по их мнению, обо всём позаботится, а только потом будем заниматься правом. Таким образом, они создали среду, выгодную для всевозможных мошенников, которые украли огромное количество имущества. Значит, главное заключается в том, что реформы в области экономики и права должны проходить одновременно и быть взаимосвязанными между собой», - так считает Йиржи Пеге.
Ну, а в следующей нашей передаче мы поговорим о том, какую роль играет гражданское общество в процессах демократизации.
