Под «охраной» немецкой империи
15 марта 1939 года войска Третьего рейха оккупировали территорию Чехословакии. Вечером того же дня, если верить историкам, Адольф Гитлер уже праздновал успех, поедая свиную ветчину и запивая её пльзенским пивом в Пражском Граде. На следующий день перестала существовать Вторая Чехословацкая Республика – вместо неё возник Протекторат Чехии и Моравии. Последовало более двух тысяч дней страха за жизнь и борьбы, на территории Чехословакии погибло около 360 тысяч человек – даже спустя 80 лет факты и документы заставляют содрогнуться.
Кто и что знал?
Перед началом оккупации простые жители Чехословакии пребывали в уверенности, что Гитлер не посмеет развить агрессию в отношении так называемой Второй Чехословацкой Республики, хотя, как пишет журнал Fakta a svědectví («Факты и свидетельства»), и было ясно, что Гитлер не остановится на присоединении Судет и будет расширять свои владения.«После 1918 года у Чехословакии с Германией были корректные отношения, однако после прихода к власти нацистов они начали ухудшаться. Сложные отношения были у Чехословакии также и с другим соседом, с Венгрией, периодические ухудшения наблюдались и с Польшей. Везде речь шла об одном и том же: о правах на территорию и о судьбе национальных меньшинств», - объясняет историк Иржи Плахы.
Положение государства на тот момент поддерживала система союзнических договоров, прежде всего, союзнический договор с Францией, а также договор с Югославией и Румынией, а с мая 1935 года – и договор с Советским Союзом. Однако были и посвящённые, те, для кого намерения немецкого диктатора не были тайной. По словам историка Иржи Плахого, одним из таких людей был Франтишек Моравец, ключевая фигура чехословацкой разведки того времени.
«Офицер чехословацкой армии, в прошлом легионер, служил в России, Франции, Италии. После 1918 года остался в рядах армии, с 1929 года занимался военной разведкой. Поначалу на уровне областного военного управления, а с осени 1934 года – во втором отделении главного штаба министерства обороны».Моравец, в свою очередь, получил информацию от Пола Тюммеля (нем. Paul Thümmel), члена Национал-социалистической немецкой рабочей партии, старшего офицера немецкой службы разведки Abwehr и двойного агента чехословацкой службы разведки, известного под кодовым именем A-54.
«Историки сегодня сходятся во мнении, что он предавал Германию за деньги. Работа информатора его так затянула, что двойная игра, которую он вёл, превратилась в стиль жизни. В разведке он начал работать в 1934 году, когда пришёл в Abwehr. До этого он был пекарем, и членом нацистской партии с 1927 года. Говорят, что он был близким другом Генриха Гиммлера и носил золотой значок партии, что выводило его в ряды элиты Третьего рейха».
Несмотря на то что мысль об оккупации казалась малоправдоподобной и Моравец был уверен, что чешские власти ему не поверят, он выполнил свой долг и сообщил об этом на встрече министров тогдашнего чехословацкого правительства в Коловратском дворце. Присутствовал в том числе, министр обороны Ян Сыровы и министр иностранных дел Франтишек Хвалковский. После встречи Франтишек Моравец вместе со своими коллегами-разведчиками улетел в Лондон – британский посол пообещал им укрытие и помощь.
«В министерстве иностранных дел существовала собственная разведслужба, так что нельзя сказать, что министр Хвалковский действительно ни о чем не подозревал. Однако мы должны принять во внимание и то, что в той ситуации пересекались разные сценарии и были возможны различные решения. Можно сказать, что министры в некотором роде хотели верить в более благополучный исход событий».Однако этого, как известно, не произошло. 13 марта 1939 года Гитлер встретился с Йозефом Тисо, главой клерикальной Cловацкой народной партии Андрея Глинки. Сорокаминутная встреча завершилась решением о разделении Чехословацкой Республики, пишет журнал Týden («Неделя»). На следующий день Тисо провозгласил независимость Словакии, за этим последовал ультиматум от Венгрии: местные власти требовали уступить им Подкарпатскую Русь. Тогдашний чехословацкий президент Эмиль Гаха незамедлительно отправился в Берлин. Журнал Týden цитирует специалиста по событиям протектората, историка Яна Б. Углиржа: «Государство распадалось у Гахи на глазах, и его единственной целью было добиться для Чехии и Моравии того же статуса, который получила от канцлера Словакия». По мнению историка, президент, несмотря на свой преклонный возраст, в течение многих часов стойко сопротивлялся давлению, которое оказывали на него в Берлине. Он осознавал, какими могут быть последствия подписания договора, отдававшего чешский народ под «охрану Германской империи». Его подпись, однако, была простой формальностью: с немецкой стороны уже были отданы все соответствующие распоряжения, оккупация была неизбежна, полагает историк Иржи Плахы.
«Чехословацкие границы в марте 1939 года пролегали за городом Мельник. Если мы говорим о том, что страна должна была защищаться, так об этом стоило говорить ещё в сентябре 1938-го. В марте 1939-го отпор чехословацкой армии бы означал задержку оккупации максимум на несколько часов, и даже не был бы героическим жестом. Это было бы просто кровопролитие. Воевать стоило в сентябре 1938-го».Вторая чехословацкая республика официально просуществовала до 14 марта 1939 года. К моменту, когда президент Эмиль Гаха должен был официально сообщить населению о сложившейся ситуации, все государственные учреждения уже были заняты немцами. Из подготовленной речи главы государства цензор вычеркнул все призывы сохранять мужество и надежду, зато, по сведениям историков, добавил следующее: «Чешский народ должен осознать, в какой ситуации он находится, а также то, что ничего нельзя изменить!»
Не той крови, не той расы
Оккупацию, которая произошла 15 марта 1939 года, чешский народ встретил с однозначным неприятием. На архивных фотографиях тут и там видны сжатые в угрозе кулаки в толпах народа. По информации немецкой службы безопасности, которая позднее сравнивала реакцию населения на оккупацию в разных странах Европы, в Чехии войска Третьего рейха встретили наиболее негативно. После того как немцы вошли в Прагу, на Вацлавской площади состоялся парад войск вермахта.16 марта была образована новая государственная единица – Протекторат Чехии и Моравии.
«Тысячи лет чешско-моравские земли принадлежали немецкому народу. Насилие и неразумность своевольно вырвали их из прежнего исторического окружения, а включение их впоследствии в искусственную формацию Чехословакии создало очаг постоянных беспорядков», - такими словами начинается постановление Гитлера о формировании протектората, которое было опубликовано на первых полосах всех чешских газет на следующий же день и озвучено для общественности министром иностранных дел Германии Иоахимом фон Риббентропом.
18 марта 1939 года Подкарпатская Русь была присоединена к Венгрии.Относительно бескровное начало протектората продолжилось и закончилось кровавым террором. На данный момент историки склоняются к правдивости цифр, приведённых в докладе «Нацистские репрессии в отношении населения чешских земель от 2006 года» (чеш. Nacistická perzekuce obyvatel českých zemí z roku 2006). Только среди жителей протектората число жертв достигло 120 тысяч человек. Если же к этому прибавить и погибших легионеров на восточном и западном фронтах и рассматривать Чехословакию в её довоенных границах, то получится цифра в 360 тысяч. Больше всего пострадали евреи – на территории протектората, Судет, Словакии и Подкарпатской Руси их погибло около 270 тысяч. Исключения не делались даже для учёных.
«Во многих случаях они заканчивали жизнь в концентрационных лагерях и газовых камерах. Хотел бы вспомнить в этой связи известного ученого Бедржиха Мендла, который под влиянием нарастающих репрессий по расовому признаку в сентябре 1940 года, ещё до прихода Рейнхарда Гейдриха, покончил жизнь самоубийством», – рассказывает историк Ян Шебек.Ключевым моментом для науки и образования стал ноябрь 1939 года, когда были закрыты вузы. Возможности учиться лишилось более 15 тысяч студентов, без работы осталось множество педагогов. Некоторые специальности остались ограниченно функционировать, главным образом медицинские и технические специальности и научные исследования. Часть студентов получили возможность учиться в немецких вузах – на них запреты не распространялись.
«Я бы сказал, что именно чешское научное сообщество старалось активно включиться в борьбу и поддержать сопротивление».
Очень активны, по словам Яна Шебека, были в вопросах сопротивления преподаватели из Масарикова университета в Брно, поскольку там был достаточно молодой коллектив. Многие из них старались вести борьбу своими путями. Кто-то рассказывал с кафедры о славных моментах чешской науки и истории, стараясь поддержать самосознание и национальную гордость, другие пытались помешать фашистам вмешиваться в научные исследования. Иногда это, правда, означало, своего рода сотрудничество с фашистами – а значит, не могло встретить одобрения в обществе.
Правда, чехи бы не были чехами, если бы и в такой тяжёлый момент не нашлось места юмору и шуткам. В первые дни после возникновения протектората в народе гулял такой анекдот:«Разговаривает отец Спейбл с Гурвинком (Гурвинек - кукольный персонаж, созданный чешским театральным деятелем Йосефом Скупой и мастером-кукловодом Густавом Носеком в 1926 году, сын другого кукольного персонажа — Спейбла – прим.ред.):
- Так что, Гурвинек, ты уже видел немецкие войска?
- Видел.
- А ты ходил их приветствовать?
- Не ходил. Но обязательно приду их проводить».
Только вот проводы произошли лишь спустя долгих шесть лет.