Ян Рыбарж: Беслан навсегда остался во мне

Сегодня мы продолжим наше знакомство с победителем 10-го конкурса фотографов Czech Press Foto Яном Рыбаржем, который уже в течение 15-и лет пишет репортажи с разных концов планеты, иллюстрируя их собственными снимками. Интервью с репортером было записано в начале нынешней недели.

- В прошлый раз мы встречались с вами на выставке Czech Press Foto, международное жюри высоко оценило ваши работы из Беслана - благодаря этим и другим фотографиям чехи смогли увидеть, какая трагедия там произошла. Из нашего разговора я поняла, что вам присуще личное пристрастие к кавказской теме. Могли бы вы рассказать нашим слушателям, с чего это началось?

- Это началось еще в самом начале моих путешествий по Советскому Союзу и позже по территории бывшего СССР. Пятнадцать лет тому назад я собирался съездить в Великобританию, просто после всех этих революций в Восточной Европе посмотреть как там, на Западе, но я туда не попал, потому что мой друг-геолог предложил мне поехать на Восток и в Сибирь, в геологическую экспедицию. Это стало основной отправной точкой в возникновении интереса к этой области. Между этими первыми моими поездками в этот регион вклинился Кавказ - я попал в Армению, в Грузию и потом в Азербайджан. С этого времени я очень заинтересовался этой частью бывшей империи, потому что, как вы знаете, это особенная и очень красивая часть Европы, или, если хотите - Азии. Я многократно туда eздил, Кавказ интересен своей тысячелетней историей, а также современностью: я нашел там необыкновенно хороших людей и поэтому люблю туда возвращаться.

- Кавказской теме отчасти вы также посвятили свою докторскую работу...

Ян Рыбарж и президент Вацлав Клаус (Фото: ЧТК)

- Да, по образованию я геолог, хотя уже более восьми лет работаю журналистом, и решил как-то использовать свои знания по геологии и то, что люблю Кавказ и интересуюсь проблематикой вокруг нефти. Я стремлюсь в настоящее время окончить мою докторскую работу на тему «Добыча нефти в Каспийском регионе». Это очень интересно, потому что это не только вопрос истории, но и геополитики, отношений между Россией и США, Россией и Кавказом, отношений между глобальными рынками нефти. Очень интересная тема, которая имеет связь почти со всеми и вся.

- Тема эта, действительно, очень многоплановая. Какой аспект заинтересовал вас?

- Существует такой исторический период, который называют "большой игрой". Это время столкновения между царской империей и Британской империей в 19 веке. В период распада Советского Союза на территории, в основном, центральной Азии и Кавказа появляется то, что политологи называют «новой большой игрой». Цель этой «игры» - захватить влияние над источниками газа и нефти в Каспийском регионе. Через несколько месяцев будет закончена прокладка последнего участка трубопровода из Азербайджана в Турцию - это станет одним из важнейших моментов для всего Кавказа и все Каспийской области, потому что этот трубопровод даст Азербайджану первую возможность экспортировать свое богатство вне России, даст ему чувство независимости. И я стремлюсь писать об этих вопросах.

- Вы коснулись понятия «большой игры» - как известно, на днях в Словакии открывается российско-американский саммит, и мне хотелось бы перевести имперскую тему в другой план. Что, по вашему мнению, этот саммит может принести миру?

- Это пока трудно сказать, но интересно заметить: несмотря на то, что у Путина и Буша на ряд вещей разные мнения, на личном уровне между ними больше сходства, чем нам кажется, и они способны договориться о том, что возможно и невозможно. Когда "Аль-Каида" в 2001 г. напала на Нью-Йорк, Путин с Бушем через несколько дней были способны договориться о том, что Россия не будет препятствовать использованию американцами баз в Центральной Азии. Буш, как и Путин, очень прагматичные политики и знают, что в некоторых вопросах невозможно договориться. И хотя у России своя политики, а у США также своя политика, мы знаем, что Буш с Путиным способны достичь согласия в тех областях, где это возможно, что очень полезно. Я бы сказал, что они способны лучше, чем их предшественники Ельцин и Клинтон, находить те области, где консенсус возможен, и хотя сейчас отношения между Россией и Америкой характеризуются большой напряженностью, можно ожидать, что все-таки они найдут общий подход к различным темам.

- Мне хотелось бы вернуться к выставке Czech Press Foto. Тогда жюри задавалось вопросом, не вымрут ли в конкуренции с информационно-телеграфными агентствами журналисты, пытающиеся одновременно фотографировать происходящее...

- Журналист - свидетель. Мы должны работать таким образом, чтобы стать посредником между тем, что происходит, и нашим читателем, чтобы они смогли почувствовать то, что мы чувствовали в этой горячей точке. Моя основная работа писать о том, что я хорошо знаю, и я буду продолжать это дело, но одновременно, когда я путешествую по различным уголкам мира, было бы жаль не снимать. За 15 лет накопился большой опыт, и когда я увидел, что происходит в Беслане, было бы большой ошибкой не сделать несколько кадров. Я сделал их, и получилось.

- Чаще всего вы рефлектируете трагические или драматические события - не оставляет ли это в вас осадок, от которого трудно избавиться и который, может быть, мог бы стать зародышем пессимизма? Как вы с этим справляетесь?

- Это очень важный вопрос, которым задаются мои коллеги, попадающие в эти горячие точки. Я всегда говорю, что человек, чтобы не сойти с ума, должен найти какое-то мотто, в котором он мог бы быть циничным, не допуская, чтобы весь этот ужас достиг своего предела - человеческой психики. Это, увы, звучит цинично, но иначе человек очень быстро очутился бы в «психушке». Но, несмотря на то, что я достиг такого профессионализма, в Беслане это не сработало, я чувствовал, что я не только обозреватель, но участник происходящего. Это большая разница, и я думаю, что Беслан навсегда остался во мне.

- Как, по вашему мнению, сегодня чехи воспринимают Россию?

- Чехи иногда очень странно смотрят на Россию. Я часто слежу за чешской позицией, ведь Россия уже не та, которая оккупировала нас в 1968 г.

- Вы имеете в виду определенный стереотип, который мы все ощущаем?

- Да, но я думаю, что отношение к России потихонечку меняется. Это медленный процесс, но он идет в хорошем направлении. И, как вы знаете, когда те же туристы приезжают в Россию, они говорят то, что я знаю уже десять лет: «Я думал, что там кризис, но Москва хороший и богатый город, люди хорошие, все более-менее, и можно работать. Процесс идет, и надеюсь, что вместе с этим общим процессом пойдет и политика.

Мы беседовали с Яном Рыбаржем, репортером пражского ежедневника «Млада фронта днес» (Mlada Fronta Dnes).