Денис Билунов: «Я преподавал шахматы детям украинских беженцев»
Соучредитель Пражского российского антивоенного комитета, докторант факультета социальных наук Карлова университета – раньше Денис Билунов вел активную общественно-политическую жизнь в России, а теперь продолжает ее в Европе. Русской службе Radio Prague International Денис рассказал, как в его жизни сочетается деятельность политического активиста и академического исследователя, почему он решил покинуть родину, и что значит для него учеба в Карловом университете.
С 2005 по 2015 год Денис активно участвовал в общественно-политической жизни России. Был ближайшим помощником Каспарова, совместно с Борисом Немцовым был исполнительным директором объединенного демократического движения «Солидарность» – в конце «нулевых» это было самое заметное оппозиционное движение. Затем вместе с соратниками организовал Партию 5 декабря, к которой примкнуло много известных фигур: сопредседатель «Мемориала» Сергей Давидис, Юлия Галямина и другие.
«Понятие оппозиции серьезным образом мутировало»
Попытка самостоятельно заниматься политикой, по словам Дениса, не удалась: когда протесты сошли на нет, ситуация в стране сильно изменилась, и стало ясно, что организованная оппозиционная политика обречена. Гибель Бориса Немцова в 2015 году стала серьезным потрясением для семьи Билуновых. Взвесив все «за» и «против», они с супругой приняли решение уехать из страны. Довольно долго жили на Мальте, занимались семейными делами. Чуть позже появилась возможность вновь пожить для себя, и Денис задумался об академической деятельности. Он связывал надежды с Италией, поскольку окончил магистратуру в римской бизнес-школе, но ковидная пандемия спутала все карты –на Прагу пришелся карантин, во время которого были поданы документы в Карлов университет. До этого Денис занимался политическим маркетингом, но на новом этапе научной деятельности ему захотелось раздвинуть горизонты.
– Как вы пришли к тому, чем сейчас занимаетесь?
– Еще во время обучения в магистратуре я почувствовал вкус к социологии медиа, и мне показалось, что это достаточно близкая мне тема. Заявку в докторантуру я уже подавал именно на факультет социологии. Тема моего исследования – «Российская оппозиция в поисках новых нарративов, нового лидерства и нового стиля политической коммуникации».
Переломные годы – это 2005–2011. В научном смысле я пытаюсь сказать, что под воздействием меняющейся медиасреды серьезнейшим образом изменилась вообще вся социально-политическая ткань общества. Понятие оппозиции серьезным образом мутировало. В первой половине «нулевых» оппозиция традиционно воспринималась так: серьезные дяденьки из телевизора, которые носят галстук, ходят на теледебаты, ищут политических инвесторов для своей избирательной компании, пытаются выигрывать на выборах, формируют какие-то фракции в Госдуме. В силу того, что в 2004 году Путин уже практически полностью контролировал легальное политическое поле, эта функция перешла к совершенно другим силам. Понятно, что в общественном сознании этот перелом произошел не сразу, потому что естественно, что когда вы проживаете это, то вам и не кажется, что какой-то перелом происходит. Когда Каспаров появился как общественный деятель, то по инерции значительная часть тех, кто вообще интересовался данным вопросом, рассматривала его как просто еще одного оппозиционного политика, который сейчас сделает свою партию, будет участвовать в выборах и, если повезет, станет думским меньшинством.
Но жизнь стала разворачиваться по-другому. Начнем с того, что практически было невозможно создать партию. Не то чтобы Каспаров сознательно отказался от этого – просто обстоятельства были такими, что это было невозможно. И когда группа людей – я тоже был одним из них – стала думать, что можно сделать, как вообще наиболее эффективно существовать в этом качестве, то выяснилось, что это находится на перекрестке между медийной активностью в интернете и уличной активностью.
«Марши несогласных были "Шинелью" Гоголя, из которой мы все вышли»
Это было достаточно необычно, поэтому, хотя первые опыты, марши несогласных, собирали скромное количество участников, о них все вспоминают до сих пор. Это была эдакая «Шинель» Гоголя, из которой мы все вышли. Есть даже фотографии с московского марша несогласных 2007 года, где в первом ряду идут Навальный, Илларионов, Олег Козловский – в общем, много людей, которые на протяжении последующих 25 лет постепенно становились фронтменами российской политической альтернативы.
– К вопросу о демонстрациях: в Чехии вы в них участвовали?
– Не просто участвовал – я их организовывал. Еще на Мальте я решил для себя, что буду заниматься академической деятельностью и, честно говоря, не думал, что мне придется снова играть роль политического организатора. Конечно, у меня много знакомых, иногда меня куда-то звали, на политические «тусовки», особенно в 2015–2017 годах. Я туда ездил исключительно затем, чтобы пообщаться со старыми приятелями, но связи сохранял.
Соответственно, когда началась большая война 2022 года, мне показалось, что это требует каких-то особенных действий – не просто вести разговоры в своем кругу, а попытаться встать во весь рост и, используя навыки и связи, сделать нечто большее. Мне кажется, это получилось, потому что Пражский российский антивоенный комитет – такая неформальная штука, которая никогда не была официально зарегистрирована, – как фейсбучная «шапка», объединила на короткий срок довольно большое количество людей. Например, прошел большой митинг на Староместской площади. Думаю, он был самым крупным в мире из всех, что организовали именно граждане Российской Федерации. В Праге живет около двадцати тысяч граждан России, а на митинге было около четырех-пяти тысяч. Это хороший результат. Митинг стал очень впечатляющим для чешского политического класса, поэтому у меня резко расширился круг связей за пределами Карлова университета.
«Надеюсь, мне удалось наладить контакт с кем-то из украинских беженцев»
Нам удалось как минимум придать организованный импульс волонтерской деятельности для помощи украинским беженцам. У нас около года работал учебный центр для детей беженцев. Я там преподавал шахматы и делал это с большим удовольствием. Надеюсь, мне удалось наладить с кем-то из них контакт.
Шахматы шахматами, но были и занятия чешским языком, гитарой и так далее. Постепенно это эволюционировало. Руководитель центра Антон Литвин стал нанимать на работу украинских преподавателей, поскольку детям нужно было готовиться к школе. Центр работает до сих пор, но сейчас это уже больше про курсы чешского языка и культуры. В общем, наша деятельность имела совершенно практический смысл, который можно было потрогать руками, и не надо было объяснять в политических терминах.
Но я все-таки «политическое животное», поэтому почти сразу начал искать единомышленников в других странах, и мы в июле 2022 года провели в Праге первую в своем роде конференцию, на которую приехали представители таких же как наша волонтерских групп. Это было впечатляюще. 26 городов Европы!»
Полную версию интервью можно послушать в звуковом формате.
