Михаил Васнецов. Сорок лет духовного служения
Что общего у храма св. Николая на пражской Староместской площади с Владимирским собором Киева? Точка их соприкосновения — Васнецовы, Младенец Христос, протягивающий руки с огромного образа над алтарем киевского храма. Ему Виктор Васнецов, расписывавший киевский собор, придал черты своего сына Михаила, жизнь которого пройдет в Чехословакии, в стенах Николаевского храма.
В студии «Радио Прага» писатель, культуролог, историк эмиграции Евгений Деменок, которому удается находить все новые нити, соединяющие с Прагой Украину, Россию и его родную Одессу.
– Сегодня мы говорим об одной из очень значимых фигур православного мира русской Чехословакии. К изучению судьбы Михаила Васнецова вы тоже, как это ни странно, пришли через Одессу...
– Несколько лет назад я готовил большую статью об одесских годах жизни Михаила Врубеля, и случайно обратившись к руководителю Одесской астрономической обсерватории, неожиданно натолкнулся на имя Михаила Васнецова, узнал о его связи с Одессой, о том, что он работал в обсерватории. Через два года я обнаружил в Одесском областном архиве личное дело Васнецова, затем метрические книги церкви, в которой Михаил и его жена крестили своего сына Виктора – имена Михаил и Виктор передаются в семье из поколения в поколение. Виктор появился на свет 1 октября 1918 г., и его дед, великий русский художник, приезжал тогда в Одессу на его крестины.
– Вспомним биографию Михаила Васнецова. Он родился в 1884 г. в Москве, став одним из пятерых детей знаменитого Виктора Васнецова, известного нам с детства автора «Аленушки», «Витязя на распутье», «Ивана-Царевича на Сером Волке», создателя эскиза фасада здания Третьяковской галереи в Лаврушенском переулке Москвы…
– Когда Михаилу Васнецову исполнился год, вся семья переехала в Киев, поскольку его отец получил заказ на роспись Владимирского собора, посвященного 900-летию крещения Руси. Художник посвятил этой работе почти десять лет своей жизни, но постоянно в Киеве семья жила только до 1891 г. Центральная композиция собора – это огромная фигура Богоматери, которая держит на руках Младенца, протягивающего руки навстречу людям, небу, солнцу, и его художник написал со своего сына. Васнецов долго не мог найти композиционное решение, пока не вспомнил, что когда они с женой вынесли маленького Мишу на улицу, ребенок увидел небо и солнце и радостно вытянул руки.
– И этот образ станет пророческим, поскольку спустя годы, уже в эмиграции, Михаил Викторович примет священнический сан и до последнего дня жизни не оставит свое служение.
– Михаил Васнецов окончил физико-математический факультет Московского университета, стал астрономом. В 1913 г. он получил должность внештатного младшего ассистента в обсерватории Одессы, куда переехал с женой Ольгой Васильевной Полетаевой. Через год начинается война, поменявшая все жизненные планы. После окончания университета, с 1908 по 1909 г., Васнецов ужеслужил в гренадерском полку в Киеве, а в июне 1914 года был призван в качестве прапорщика запаса пехоты в Одессе, служил в 46 пехотном запасном батальоне ротным командиром. С 1916 года находилсяв школе летчиков-наблюдателей в Киеве, где преподавал аэронавигацию и аэрофотосъемку. До 1918 г. Михаил Викторович оставался в Киеве, где одна власть сменяла другую. После того как его соединение окончательно лишилось командования, он вернулся домой, в Одессу, к семье. В 1919 г. там тоже происходила «чехарда властей» – французские и греческие войска Антанты, большевики, атаман Григорьев, Затем пришли деникинцы, которые призвали Михаила Васнецова как кадрового офицера в аэровойска, штаб которых был в Крыму, и Васнецов попадает в Евпаторию. В ноябре 1920 г. командование поставило офицеров перед выбором — либо эвакуироваться перед наступающими большевиками, либо оставаться на свой страх и риск. Сначала Михаил Викторович твердо хотел вернуться в Одессу, но в последний момент решил сесть на корабль. Это его спасло — буквально все его оставшиеся в Крыму товарищи были впоследствии казнены. Наверное, это было в тот момент единственно правильным решением, позволившим ему и сохранить жизнь, и позже воссоединиться в эмиграции с семьей.
– Михаил Васнецов попал в Чехословакию по программе «Русской акции помощи» Масарика?
– Точных сведений об этом я не нашел. Елена Ивановна Мусатова – единственный человек, который сегодня в Праге может пролить свет на эту часть биографии Михаила Викторовича, тоже не может точно этого сказать. Год Михаил Васнецов жил в Галлиполи как кадровый русский офицер. Изменив свой статус на статус беженца, смог перебраться в Болгарию, где в Софии стал преподавать математику. В Прагу он попал в 1924 г., приехав на съезд молодых ученых. С июля 1922 г. он уже состоял в переписке со своей семьей, жившей в тот момент в московском доме его отца.
– Имя художника Викторая Васнецова обеспечивало им и при большевиках относительную безопасность...
– Им помогала еврейская организация «ARA», присылавшая продукты питания, – она спасла тогда в России многих представителей интеллигенции. Жена Васнецова Ольга, будучи биологом, смогла добиться предоставления ей командировки в Вену и Прагу по научной линии. Михаил встретился с ней в пражском отеле «Беранек», как он впоследствии напишет, совершенно случайно – конечно, они предполагали, что встретятся в Праге, но не знали, где именно это произойдет.
– И они увидели в этом некое божественное провидение и остались здесь на всю жизнь...
– Михаил Викторович преподавал астрономию в Русском народном университете, работал в Карловом университете. Однако его все сильнее тянуло к церкви. Достаточно быстро он стал секретарем «Успенского братства», занимавшегося русскими захоронениями, в 1932 г. его рукоположили в диаконы – так начался его путь как священника. До 1945 г. он служил в храме св. Николая на Староместской площади. Когда собор у русской православной церкви забрали, он продолжил служить в домовой церкви «профессорского» дома на Рузвельтовой улице, где и оставался до самой смерти.
– Тут, наверное, стоит пояснить, что этот храм представляет собой даже не зал, а просто большое подвальное помещение с достаточно низким потолком. И оно оставалось одним из немногих мест, где русская православная община в годы социализма могла вести свою духовную жизнь. А какими были взаимоотношения отца Михаила с членами общины?
– Об отце Михаиле говорили только в превосходной степени, вспоминая о нем как об очень добром и кротком человеке. В 1945 г., правда, ему пришлось непросто – семья переехала в «профессорский» дом, в квартиру, где жила соседка, создававшая им невыносимые условия. Огромным ударом, от которого Ольга Васильевна так и не оправилась, стал арест в 1945 г. их единственного сына. Она заболела склерозом головного мозга и в 1961 г. умерла.
– Как складывалась судьба их сына?
– Виктор Михайлович, окончивший в Праге школу в 1930 г., поступил в Политехнический университет, был близок к Народно-трудовому союзу, придерживаясь антисоветских взглядов. Обучение он завершил уже в период оккупации, в 1942 г., и на последипломную практику его отправили а оккупированный Минск, что впоследствии и стало для него роковым обстоятельством, хотя его работа была сугубо гражданской. В 1945 г. он оказался в списках НКВД, и его сразу же после прихода Красной армии арестовали, о чем родители даже не сразу узнали. Он получил самый мягкий по тем временам приговор – десять лет лагерей. Попал в Норильск, где работал в конструкторском бюро. Там же он познакомился со своей будущей женой Светланой, дочерью профессора Сергея Томилина, которая была сослана по обвинению в антисоветской деятельности. После освобождения супруги уехали на родину жены, в Киев. Тут нужно напомнить, что у всей семьи Васнецовых в Чехословакии были нансеновские паспорта.
– То есть у них не было никакого гражданства.
– Сам отец Михаил и его жена получили паспорт ЧССР только в 1950 г., что стало для них хоть какой-то защитой. У их сына не было возможности вернуться после лагеря к родителям, потому что у него не было никаких документов, и в итоге он принял советское гражданство. В 1972 г. ему даже удастся приехать из СССР в Прагу на похороны отца... К счастью, с 1957 г. отец Михаил мог ездить на родину, видеться с сыном. Он побывал в Москве и даже смог остановиться в родном доме, который сегодня является домом-музеем Виктора Васнецова. Наследие его отца было востребовано советской властью, что тоже, вероятно, сыграло свою положительную роль в глазах советских властей.
– Что можно еще сказать о духовной деятельности отца Михаила? Ведь после 1945 г. он оставался одним из немногих священников русской православной церкви в Праге, поскольку церкви закрывались, а священнослужителей либо арестовывали, либо перемещали в другие города.
– Несмотря на сложное положение, в котором оказалась в ЧССР русская православная церковь, отец Михаил продолжал постоянно встречаться с паствой, с верующими, их с Ольгой Васильевной дом всегда был для всех открыт. Если говорить о 1930-х гг., то они жили непосредственно на подворье собора св. Николая, на Майзловой улице, рядом со Староместской площадью. В «профессорском» доме к нему тоже мог прийти каждый. Елена Ивановна Мусатова рассказывала, что сначала она не была религиозным человеком, однако беседы с отцом Михаилом настолько ее преобразили, что привели к вере. Именно она потом заботилась о Михаиле Викторовиче все последние годы его жизни. Отец Михаил был настоящим светочем православной жизни в Праге и служил до самого конца, проведя последнюю службу буквально за день до смерти. Он скончался 30 января 1972 года в возрасте 87 лет.
– Как выстраивались его отношения с властями социалистической Чехословакии.
– В те годы власти, конечно, религию не поддерживали, однако полностью ее деятельности не препятствовали, и посещавшие церковь люди каким-то целенаправленным репрессиям все же не подвергались. Посещение церкви не афишировалось, но было возможно. Туда приходили оставшиеся эмигранты и их дети, те, кто не попал в лагеря и не был репрессирован.
– Как сегодня сохраняется память о Михаиле Васнецове?
- Отец Михаил погребен на Ольшанском кладбище в Праге, неподалеку от Успенской церкви. Его судьбе посвящена глава известной книги «Дом в изгнании». На сайте православной церкви опубликованы воспоминания Елены Ивановны Мусатовой. Все больше материалов появляются именно на страницах, посвященных эмиграции и русской православной церкви за границей. Так что об отце Михаиле помнят.
– Вы, вероятно, тоже планируете продолжать публикации собранных материалов, тем более что вы проводите изыскания в архивах и Одессы, и Киева, и Праги?
– Мой друг Андрей Трубецкой из Москвы недавно сообщил мне о встрече в Абрамцево потомков участников Абрамцевского кружка, куда приезжал из Киева и сын Виктора Васнецова, внук отца Михаила. Для готовящейся там конференции я готовлю доклад, куда войдут и материалы, обнаруженные мною в одесских архивах.
