Май Карела Гинека Махи
День влюбленных в Чехии празднуют дважды в год. Первый раз по новой традиции, пришедшей с запада, 14 февраля в день Святого Валентина. Вторая дата истинно чешская - 1 мая. В этот день большинство влюбленных в Чехии приходит к памятнику чешского поэта Карела Гинека Махи под пражским холмом Петржин. Они кладут цветы и обязательно целуются.
Звучал, тревожа темный гай.
Вечерний май - томленья час.
И горлинки влюбленный глас
Был полон неги тихий мох,
Цветущий куст о грусти лгал,
И соловей изнемогал,
Услышав розы страстный вздох.
И озеро тайком грустило,
Тенистый брег ему внимал
И воды кругом обнимал;
А в небе дальние светила
Чредою голубой блуждали,
Как слезы страсти и печали.
Летели в храм любви они,
И в ожиданье сладкой встречи
Друг к другу мчались издалече
Те перелетные огни.
...
Недавно, 23 апреля исполнилось ровно 170 лет со дня первого издания поэмы Карела Гинека Махи «Май». В 1836 году двадцатипятилетний автор издал произведение на собственные средства всего за полгода до своей трагической смерти. Как часто это бывает, при жизни поэт признания не дождался, современники поэму категорически отвергли. «От самоубийцы и ангела так не поэтически падшего с отвращением отворачиваюсь», - написал Йозеф Хмеленский. Йозеф Каетан Тыл охарактеризовал поэзию «Мая», как «нечешские темные звуки арфы». Карел Сабина назвал автора «весьма странной фигурой», а Карел Яромир Эрбен - «наполовину сумасшедшим».
Карел Гинек Маха родился 16 ноября 1810 года в Праге. Первое свое стихотворение опубликовал в 1831 году. В 1832 году Маха поступает на юридический факультет в сентябре 1836 он в качестве практиканта в адвокатской конторе отправляется в город Литомержице, где собирался провести более длительное время. Его свадьба с дочерью пражского переплетчика Элеонорой Шомковой, была назначена на 8 ноября 1836 года. Но 6 ноября Карел Гинек Маха неожиданно умер.
...
По бесконечной глади вод
Блуждает взор ее усталый;
На бесконечной глади вод
Лишь отсвет звезд да отблеск алый
Прекрасна, словно ангел падший,
Иль амарант, весной увядший.
Но эти чудные черты
Уже отмечены печалью
Тоски и страшного проклятья
И чуть поблекшей красоты.
Итак, двадцатый день мигнул.
Окрестный край во мгле заснул,
Поблекло зарево заката,
И небо бледно-розовато
Над цепью темно-синих гор.
«Его все нет! Не возвратится...»
Тоска в душе ее теснится,
Печалью затуманен взор.
...
| ... «Где Вилем мой?» И ей пловец: «Гляди, - ответствует сурово, - Вон там зубчатый свой венец Воздвигла башня. И она В пучине вод отражена. И словно под водой струится Свет из окошка. То темница. В темнице Вилем заточен И завтра казни обречен. Твою вину и свой позор Проведал он. И соблазнитель Убит. Он Вилема родитель. И Вилему грозит топор. Погибнет он. Его краса Поблекнет от позорной муки, И переломанные руки Вплетутся в спицы колеса. И тот, кто устрашал леса, Сам смерти попадет в объятья, За смерть его - тебе проклятье!» ... |
В своей поэме Маха рассказывает историю молодого Вилема, который в младенчестве был изгнан суровым отцом из дома. Вилем становится благородным разбойником «суровым властелином лесов»; мстя обольстителю своей возлюбленной Ярмилы он не знал, что убивает своего собственного отца. Ярмила утопилась в озере, а Вилема за убийство приговорили к смертной казни. В тюрьме, Вилем спрашивает Бога, кто виновен в случившимся? А жестокая казнь главного героя проходит на фоне описания автором буйства природы. В конце поэмы сам автор Карел Гинек Маха восклицает: «Ярмила! Вилем! Гинек!», найдя в себе ту же страсть, которой живет его герой.
...
«Грядущий день! Все ближе он!
А что за ним? Бездонный сон
Иль сон без сновиденья?
А может, жизнь сама - лишь сон,
И жизнь, и смерть, и связь времен -
Лишь сна преображенье?
А может, то, о чем мечтал,
Что на земле не испытал,
Я завтра испытаю?
Кто знает? - Мысль пустая...»
...
Романтическая история разбойника Вилема нашла своих читателей лишь на поколение позже. С тех пор Карел Гинек Маха и его «Май» становится символом романтического мятежа.
Описываемые в поэме «Май» события служат автору лишь предлогом для того, чтобы высказать то, что волнует его и составляет подлинное содержание произведения. Ощущение мира главным героем поэмы Вилемом исполнено противоречий, сомнений, раздумий о смысле жизни. Человеческая несправедливость, непостоянство женской любви, угрызения совести, стремление проникнуть в тайны бытия - все ему знакомо. Но даже перед лицом неотвратимой смерти бунтарь не мирится со своей участью. Он отвергает жестокие законы, и весь уклад жизни того общества, которое обрекло его на гибель лишь за то, что во имя справедливости он отомстил истинному виновнику всех несчастий.
В ожидании казни главный герой «Мая» исповедуется в любви ко всей вселенной, к родной земле. И в этом заключен взгляд и уверенность самого автора Карела Гинека Махи в том, что силы добра одолеют мрак.
...
И узник снова оглядел простор,
Последний раз он поднял тяжкий взор
И опустил - судьбе не прекословя.
Он шею обнажил, склонился на колени,
И отступил палач - ужасное мгновенье!
Вот полукруг описывает меч,
И вздох толпы, как ветра дуновенье,
И голова со стуком пала с плеч,
И тело медленно к земле склонилось,
К земле единственной, земле любимой,
К ней - нашей колыбели и могиле,
По ней, просторной, матери родимой,
Которую в наследство нам вручили,
Сыновья кровь потоком заструилась.
...
В «Мае» Карела Гинека Махи, судьбе его героев Вилема и Ярмилы молодое чешское поколение видело и судьбу Чехии. В 1939 году более чем через сто лет после кончины состоялись вторые похороны Махи, которые стали тихим протестом против немецко-фашистской оккупации. 1 октября 1938 года, после Мюнхенского пакта, который позволил отторжение от Чехословакии Судетской области, останки поэта были извлечены из могилы в городе Литомержице и привезены в Прагу. Если на первых похоронах Карела Гинека Махи были лишь его брат и еще несколько человек. В мае 1939 года поэта провожали толпы людей. Сто лет спустя останки Махи торжественная процессия пронесла Прагой от Пантеона Национального музея до Вышеграда.
...
И горьких две слезы, следы моей печали,
Как искры в озере, в моих очах блистали.
Ведь детство отошло - счастливый минул век -
Умчалось навсегда, как воды сонных рек,
Как давний дивный сон и как последний день,
Как белых городов мерцающая тень,
Как с уст слетевшее предсмертное желанье,
Как шум былых боев, как звук былых имен,
Как северный мираж, как прошлое страданье,
Звук порванной струны, разбитой лютни стон,
Угасший жар любви, звезды упавшей свет,
Заброшенный погост, след умерших комет,
Забытые дела - деянья давних лет,
Песнь мертвой лебеди, зарытой меди глас,
Последний дым костра, людьми забытый
рай -
Вот образ детских лет, ушедших ...
А сейчас
Начало юности - моя поэма - май.
Я сам, как этот май, на лоне голых скал.
Улыбка на устах, но сердцем я устал
Ты видишь путника, спешащего куда-то,
Покуда не угас последний луч заката?
Пока он не исчез, простись с ним поскорей!
Ведь вам не встретиться! Он вечная утрата!
Вовеки, никогда! Вот образ наших дней!
Грядущее мое! Вот образ бытия!
Извечна лишь любовь! Извечна грусть моя!
Глубокий вечер - юный май,
Вечерний май - томленья час.
И горлинки тоскует глас:
«Ярмила! Вилем! Гинек!»
Для рубрики использованы отрывки из поэмы Карела Гинека Махи «Май» в переводе Д. Самойлова.
