Хроники путешествий одного свободного радио

В сегодняшней рубрике «На пути к демократии» ее название можно трактовать буквально. Мы будем говорить о том, как 15 лет назад радио «Свободная Европа» переместило свою штаб-квартиру из Мюнхена в Прагу. После распада Чехословакии здание федерального собрания оказалось ненужным и его отдали «Свободе» в аренду - за одну крону. О том, как «свободовцы» поцеловали образок и отправились вещать на восток, в Прагу образца 1995 года, о том, что их ожидало тогда и еще ожидает сейчас.

Ефим Фиштейн – сегодня директор русской службы радио «Свободная Европа», бывший главный редактор газеты LIDOVÉ NOVINY, журналист, переводчик, рассказывает о том, что предшествовало переезду.

- А как вы начинали работать, с какими вы сталкивались трудностями характерными?

время она – в самом сердце того мира, на который мы вещали. Тем более, что, как мне тогда пришло в голову, в самом центре Праги, на Вацлавской плоащади, есть здание, которое пустует, у которого нет хозяина, и вполне мы могли бы это здание заселить нашими сотрудниками. Это было здание тогдашнего Федерального собрания Чехословакии, которое пустовало с начала 1993 года. Поэтому нашу инициаиву тут же поддержал президент Чехии Вацлав Гавел и правительство Чехии, тогдашнее правительство Вацлав Клауса тоже встало на нашу сторону и предложило нам это здание. Тогда вопрос был решен по существу, потому что американские конгрессмены воприняли идею с воодушевлением. Сотрудники радио «Свободная Европа», естественно, такого воодушевления не испытывали по чисто бытовым принчиам, как я уже сказал, но в то же время умом понимали, что выхода другого нет, оставаться в Мюнхене не имеет никакого смысла, а вот переселиться на новые территории, где фактически находятся люди, для которых мы всю нашу жизнь работали, это имело смысл. Вот так мы оказались в Праге, в здании федерального собрания, которое какое-то время перестраивалось. Я был, честно говоря, в авангарде переезда, я переселился в Прагу снова, навсегда, 12 марта 1995 года, в то время как вещание началось полностью в начале июня того же года, то есть пятнадцать лет назад.

Радио «Свободная Европа» в Мюнхене

Вещать было с нового места, из новых студий непросто, потому что, естественно, все это создавалось на ходу, что называется, на марше, было много технических трудностей, неполадок, но они в течение довольно короткого времени были преодолены, помещения были перестроены, появился новостной зал, так называемй ньюс-рум, где находились наши центральные новости, в бывшей Палате представителей, в то время как Палата народов, представляющая собой большую аудиторию, была использована для общих собраний, международных конференций и так далее. То есть, жить на Вацлавской плоащади нам было удобно, хотя здание не было задумано как здание радиостанции».

- Как интересно, я думала, что инициатива перезда в Прагу исходила от Гавела…

«Гавел об этом узнал от нас...»

- Ясно, я поняла. А скажите, как менялось отношение в Белом доме к существованию радио «Свобода»?

«В Белом доме отношение можно назвать волнообразным, оно идет по синусоиде. То, когда обостряется внешнеполитическая ситуация, Бклый дом приходит к точке зрения, что следует наше вещание расширить на новые области, что мы сейчас и наблюдаем. Иногда, когда возникает такое благостное настроение, что в мире все хорошо, заводится речь о необходимочти нас слегка сократить, или бюджет, или штат, но в принципе, надо сказать, что в последнее время ликвидаторских настроений – на

Студия радио «Свободная Европа» в Мюнхене

полное закрытие радио - совершенно нет в Белом доме. Ситуация настолько ненадежданя, чреватая всякими непредвиденными последствиями, что сегодня конгрессмены довольно единодушно считают, что радио это очень эффективынй и сравнительно дешевый способ поддержания так называемой публичной общественной дипломатии вместо, скажем, каких-то других сложных инструментов. И все считают, что радио довольно долго еще будет существовать, пока будет существовать напряженность в мире. Другое дело – отдельные редакции. По мере того, как зоны их вещания, их целевое вещание, их целевые страны присоединяются к сообществу демократических государств, отдельные редакции, естественно, могут исчезать. Так было в прошлом.так, наверное, будет и в будущем. Но появляются новые области, возможно, вещание будет на языках, на которых сегодня мы и не представляем себе, что кто-то будет завтра вещать».

- А сколько было редакций поначалу?

быстро стало снова расширяться, поскольку была восстановлена закрытая афагнская редакция, в начале 90 годов. Опять же из-за представления о том, что после окончания русско-афганско войны ситуацуия там резко улучшилась и нет смысла поддерживать вещание на Афганистан. Уже в середине 90 годов пришлось эту точку зрения пересмотреть. Афганская редакиця была снова открыта. А потом, собственно говоря, количество редакицй начало увеличиваться в геметрической прогрессии. Появились редакции северного Кавказа, вещающие на чеченском, аварском, черкесском языках. Появились совсем недавно редакции, вещающие на Южную Осетию или Абхазию на русском языке, появились, естественно, редакции, вещающие на Ирак (это радио «Свободный Ирак» и редакция, вещающая на Иран (это радио «Фарда»), и совсем недавно появилось новое радио «Машаль», которое вещает на Пакистан на языке пушту. Можно полагать, что этот процесс будет продолжен. Естественно, навзание «Свободная Европа» сегодня нужно воспринимать несколько образно. Свой словарный смысл это словосочетание потеряло».

Игорь Померанцев, журналист «Свободы», поэт:

ближе к источникам, к очагам несвободы. Думаю, что есть такой психологический подтекст в переездах нашего радио. Мне даже кажется, что мы немножко засиделись в Чехии, мы уже в Чехии 15 лет. Был бы смысл переезжать...

- Еще восточнее…

«Да, восточнее, например, в Стамбул. Что касается плюсов и минусов жизни в Праге…Мы все-таки вещаем на Россию в том числе. Прага освежила, я бы сказал постсовесткий и советский опыт. Все-таки эта страна (я говорю о Чехии) находится в состоянии транзита, перехода к западному, свободному обществу, но так много еще тех самых явлений, которые мы когда-то называли пережитками. Вот этих пережитков социализма очень много в Праге, и, странным образом, этот недостаток помогает понимать нашего слушателя в России».