Президент Чехии: Подход НАТО к России должен измениться. Для нас РФ главный источник опасности
Через неделю чешский президент Петр Павел отправится в Вашингтон на саммит НАТО, где пройдет обсуждение корректировки стратегии выстраивания отношений с Российской Федерацией. Глава Чехии убежден, что подход должен быть коренным образом изменен. Об этом Петр Павел поведал в интервью «Чешскому Радио».
«Необходимо признать, что Россия, судя по ее действиям, считает нас своим врагом. Одновременно мы считаем РФ главным источником опасности, причем не только для Чешской Республики, но и для Европы. Эта ситуация должна найти свое отражение во всех стратегических документах Североатлантического альянса. В соответствие с ними, естественно, будет формироваться и наш собственный подход к РФ», – подчеркнул президент Чехии Петр Павел, отвечая на вопросы журналиста «Чешского Радио» Томаша Панциржа.
Война в Украине длится 28 месяцев. Эта реальность не должна была уже к сегодняшнему дню найти отражение в документах НАТО?
– Несомненно. Однако нами до сих пор так и не было разработано некой единой политики в отношении России. Разные членские страны Альянса действуют по собственным сценариям. С одной стороны, это имеет свой смысл. Но, наша сила все-таки заключается в координации действий. Смысл Альянса – единство. Разработка стратегии подхода Альянса к России позволит нам продвигать свою позицию гораздо эффективнее.
Что должна включать в себя такая стратегия?
– Прежде всего, необходимо пересмотреть наше восприятие России на случай переговоров. До сих пор отношения выстраивались на основе действовавшего Основополагающего акта Россия – НАТО о взаимных отношениях, сотрудничестве и безопасности 1997 года. Позже был создан Совет Россия-НАТО.
РФ сидела с нами за одним столом, где мы обсуждали множество важных вопросов, касавшихся контроля над вооружениями, учений, решения возможных инцидентов и их предотвращения.
Сегодня, конечно, ситуация иная, однако мы вынуждены учитывать, что Россия – ядерная держава, что это агрессивно настроенное к своим соседям государство, часто предпринимающее провокационные действия против стран Североатлантического альянса. Нам нужно быть готовыми к таким событиям и научиться на них реагировать.
Военные планы должны измениться?
– Это уже произошло, планы разработаны. К счастью, военная часть НАТО реагирует весьма быстро и гибко. Оборонные планы, в первую очередь для восточного фланга Альянса, скорректированы. На их основе создаются военные формирования, в которых участвует также Чехия, например, в Словакии, Литве или Латвии. Цель существования таких формирований – сдерживание России, профилактика возможной агрессии против того или другого члена НАТО на его восточном фланге.
Вами было упомянуто, что до сих пор не разработано стратегии единого подхода стран НАТО к России, что каждое государство действует по-своему усмотрению. Есть шанс, что на саммите в Вашингтоне о единстве удастся договориться со всеми членскими государствами – включая Венгрию и Словакию?
– В Вашингтоне согласования единой платформы не ожидается. Страны, однако, должны договориться об осуществлении разработки стратегического политического подхода к России. Задача должна быть поставлена. Согласование же конкретного документа, вероятно, станет темой последующего саммита НАТО или одной из будущих министерских встреч.
Июньский саммит восточного фланга Североатлантического альянса в Риге закончился без того, чтобы был принят некий итоговый документ, подписанный 9 странами-участниками. Не является ли это своеобразным предупреждением и предстоящему саммиту в Вашингтоне?
– Возможно являться, если поставить перед собой цель добиться полного единства по поводу конкретной формулировки. В последнее время, однако, мы подходим к переговорам несколько иначе. Хотя некоторые государства и выражают несогласие или выдвигают иную идею, они не мешают поступательному процессу. Думаю, что это конструктивный подход, если конечно мы не затрагиваем фундаментальные вопросы, касающиеся принципа коллективной обороны и статьи № 5 Североатлантического договора.
Что же касается процедурных или политических вопросов, то, если одно или два государства придерживаются другого мнения, но не хотят блокировать весь Альянс, то я думаю, что это реальный способ избежать некоторых проблем и разногласий в будущем.
Самоотверженность военных и гражданского населения Украины – это демонстрация уверенности в наличии возможностей и решимости страны противостоять российскому агрессору. Какова ваша оценка развития положения на полях сражений в Украине?
– Из того, что мы наблюдаем, следует, что РФ еще не пришла к выводу, что она с помощью военной силы не сможет добиться многократно декларированных ею целей – ограничения суверенитета, независимости Украины и ее разделения. Пока в России убеждены, что это возможно. А пока такая убежденность присутствует, то вряд ли в России будут мотивированы сесть за стол переговоров.
Пока что все поступающие от российской стороны так называемые предложения серьезными планами мирных переговоров не являются. Это скорее ультиматумы о безоговорочной капитуляции. Пока такая ситуация сохраняется, Россия будет стремиться к расширению своих территориальных успехов.
Поскольку речь идет не только о безопасности Украины, а также о нашей собственной безопасности, наша цель должна заключаться в том, чтобы Россия в Украине успеха не добилась. Другими словами, мы должны поддерживать Украину до той поры, пока Россия не поймет, что единственный способ завершить конфликт – не его продолжение, а переговоры.
Есть шанс, что в ближайшем будущем на фронте произойдет нечто, способное подтолкнуть Россию к изменению позиции?
– В принципе, это уже происходит. Никаких значительных территориальных успехов Россия не добилась. Нет шансов, что на каком-либо направлении она сможет осуществить стратегический прорыв.
У России, и тут нет сомнений, по-прежнему больше ресурсов, чем у Украины, но с другой стороны эта страна не только героизмом своих солдат, но и отношением гражданского населения доказывает, что у нее есть решимость и возможность защищаться. С нашей помощью она сможет защититься и сохранить свою территорию на нынешних позициях. В конечном итоге, это должно убедить Россию, что в условиях нарастающих потерь и нулевых успехов продолжать этот конфликт не имеет смысла.
В интервью Sky News в мае сего года вами было сказано, что для Украины нереально отвоевать все ныне оккупированные Россией территории. Приоритетным было названо прекращение боевых действий, способное открыть возможность для начала переговоров о будущем упорядочивании отношений и поиска некоего компромисса.
На сегодняшний день мы ближе к такому компромиссу?
– Не думаю, что ближе. Ситуация пока не дает преимуществ ни одной из сторон конфликта. Россия все еще надеется на свой успех. Но и Украина, конечно, тоже на него надеется, что вполне закономерно, так как она защищает свою территорию, гарантированную ей также непосредственно Россией, подписанным ранее двусторонним договором. У Украины нет другого выбора – только защищаться. Ну, а в наших интересах, чтобы Украина смогла отстоять максимально возможную часть своей территории.
Что же касается моего предыдущего заявления, то ничего не изменилось. Даже учитывая весь объем нашей помощи, скорее всего, Украина не сможет в краткосрочной перспективе освободить все оккупированные РФ территории. Более вероятно, что начнутся переговоры и будет достигнут компромисс. Не исключено, что часть украинской территории останется временно оккупированной Россией.
В какой степени время играет против Украины, если учесть результаты первого тура французских выборов и, что в США в Белый дом может вернуться Дональда Трампа?
– Я бы сказал, что ситуация в этом случае меняется не для Украины, а скорее для России. Российская Федерация несомненно, возлагает надежды на результаты выборов ближайших месяцев, особенно ноябрьских в США. Россия ожидает, что, судя по некоторым заявлениям Дональда Трампа, он может быть склонен заключить некую сделку, которая будет для России более выгодной. Посмотрим, как будет развиваться ситуация.
Оставшееся до этого момента в нашем распоряжении время необходимо использовать для максимального укрепления позиций Украины. Чтобы, если переговоры осенью этого года или в начале следующего все-таки состоятся, Украина вступила в них с максимально сильной позицией. Это также в наших собственных интересах.
