Почему ЧССР закрывала глаза на нацистских преступников?
Пятнадцать лет назад из жизни ушел Симон Визенталь (1908–2005), которого чешский писатель Арношт Лустиг сравнивал с Дон Кихотом. Нацисты убили без малого сотню его родственников, а сам Визенталь пробыл четыре года в концлагерях. Всю свою оставшуюся жизнь – австрийский общественный деятель прожил почти столетие – посвятил розыскам бежавших из Германии активных пособников нацизма, многие из которых залегли на дно. Благодаря его деятельности на скамье подсудимых оказалось более тысячи военных преступников, в том числе Адольф Эйхман, поставивший уничтожение людей «на поток». Визенталя с Чехословакией связывали воспоминания – здесь до войны он учился в техническом университете на архитектора. После победы над нацизмом он занимался розысками в Праге – ведь именно здесь палач Эйхман жил почти до конца войны. Однако Чехословакия холодно отнеслась к просьбе центра Визенталя о помощи в поисках «архитектора Холокоста» и других нацистских военных преступников. Почему?
У исследователя было много как сторонников, так и противников. Его называли «охотником за нацистами» и «одиноким волком» из-за деятельности, которая, как некоторые считали, граничила с одержимостью, однако сам Визенталь объяснял – им руководит не жажда мести, а исключительно стремление к справедливости.
Территория погони за нацистскими палачами
В послевоенной Австрии и Германии имя Визенталя на многих нагоняло страх, уверен чешский историк Войтех Кынцл.
— напоминает чешский историк в интервью «Чешскому Радио».
Середина 1960-х была для Визенталя напряженным временем. Преступления нацистов могли быть прощены за сроком давности. Тогда в его поле зрения вновь попала Чехословакия. Визенталь обращался за помощью к чешским органам, поскольку Эйхман был тесно связан с Чехословакией.
Эйхман оказался в Праге благодаря жене-чешке
В архиве МИД Чехии сохранился документ следующего содержания:
Вместе с Эйхманами в вилле поселилась семья чеха Карела Лукаша, в прошлом влиятельного офицера довоенной Чехословацкой армии, геодезиста по профессии. Его супруга Мария Лукашова (их брак заключен в 1931 году), приходилась родной сестрой Веронике, вышедшей в 1935 году замуж за будущего оберштурмбанфюрера СС.
К этому времени Эйхман был уже унтершарфюрером, то есть унтер-офицером, и работал в службе рейхсфюрера СС Гиммлера, систематизируя данные картотеки масонов. Сестры, в девичестве Либловы (как они значатся в чешских документах), или Либл, были уроженками Южной Чехии, родом из деревни Млада, неподалеку от города Чешске Будейовице. Именно вследствие этих семейных связей Эйхман и оказался в начале войны в Праге, отмечает чешский историк.
Ложные показания о смерти Эйхмана из уст его свояка
Визенталь начал наводить в Праге справки о последних событиях, связанных с Эйхманом как руководителем отдела гестапо IV B 4. В конце 1947 года он узнал, что Вероника Эйхман обратилась в районный суд Австрии за свидетельством о смерти своего бывшего супруга Адольфа Эйхмана, aргументируя просьбу «интересами своих детей». К заявлению было приложены показания, что «Эйхман на глазах свидетеля был застрелен в уличном столкновении в Праге 30 апреля 1945 года».
Документ из архива чехословацкого МИД: «Еще перед окончанием войны Эйхману, который предвидел поражение нацистских войск, удалось вывезти свою семью в Австрию. Сам он скрылся, по всей видимости, в американском лагере для пленных в австрийском Хазенбахе, где находился под чужим именем. Впоследствии ему удалось из лагеря бежать. Некоторое время он скрывался, по имеющимся сведениям, под чужим именем в Вене. Позже оказался в Аргентине».
Визенталь продолжал интересоваться деталями этих показаний, чтобы проверить их достоверность, и натолкнулся на фактически единственное свидетельство смерти Адольфа Эйхмана, якобы имевшей место в апреле 1945 года в Праге. Как оказалось, этот факт засвидетельствовал никто иной как свояк Эйхманa Карл Лукас (Карел Лукаш). Это послужило сигналом, что к свидетельству такого рода надо относиться весьма критически.
Свояк Эйхмана Карел Лукаш, находивший, вероятно, общий язык с одним из наиболее высокопоставленных эсэсовцев и проживший с ним фактически всю нацистскую оккупацию под одной крышей, после войны остался в Праге. Его не считали причастным к каким бы то ни было преступлениям военного времени. После задержания Эйхмана Лукашу пришлось покинуть свою должность.
Адольф Эйхман – «архитектор Холокоста», которого не стала ловить Чехословакия
Дипломатические отношения между Чехословакией и Израилем были установлены 3 июля 1948 года. Однако после прихода к власти в Чехословакии коммунистов экономические и политические отношения с Израилем претерпели изменения – Прага принимала решения с оглядкой на Москву. После Шестидневной войны, а именно 10 июня 1967 года, ЧССР объявила о разрыве дипломатических отношений с этим государством на Ближнем Востоке, интересы Чехословакии в Израиле представляла Австрия. Дипломатические отношения между двумя странами были обновлены лишь в феврале 1990 года.
Отношения между Чехословакией и Израилем в то время были напряженными, и Прага отказалась от какого-либо сотрудничества в рамках расследования дела Эйхмана и судебного процесса против него.
– С точки зрения обвинения и всего судебного процесса, дети из деревни Лидице стали единственными конкретными пострадавшими, имена которых были озвучены в ходе судебного разбирательства дела Эйхмана. Это стало единственным конкретным доказательством его преступлений. Все остальные жертвы были «анонимной массой», по большей части евреями, а также людьми других национальностей из числа европейцев, уничтоженных в концлагерях.
Двойственное положение послевоенной Чехословакии
– Как власти ЧССР отреагировали на просьбу предоставить необходимые документы центру Симона Визенталя, который занимался поисками нацистских военных преступников и борьбой с неонацизмом?
– Члены чехословацкой комиссии, как подтверждают протоколы, готовы были помочь Визенталю. Однако председатель местного Союза борцов с фашизмом настоятельно рекомендовал, в отличие от других членов комиссии, как он сам подчеркивал, передать Документационному центру Визенталя уже ранее опубликованные материалы. «И лишь в том объеме, в каком они могли бы быть переданы любому другому частному субъекту», с разъяснением, что «центр инженера Визенталя является частной инициативой, а сам Визенталь относится к числу недругов коммунистического движения и является инициатором кампаний по разжиганию ненависти против Чехословацкой социалистической республики».
Помимо этого, руководству Чехословакии, во главе которой стояли коммунисты, не нравилось, что Визенталь сотрудничает с США и, в какой-то мере, также с ФРГ, которая пусть и в очень ограниченном объеме, но все же предоставила Израилю некоторые документы. Поэтому этот отказ был своеобразной формой протеста со стороны официальной Праги.
Нацистскиe преступники в рядах чехословацкой госбезопасности
– Симон Визенталь критиковал ЧССР из-за того, что она самостоятельно не инициировала преследование военных нацистских преступников. Власти Чехословакии поначалу не проявляли к этому никакого интереса. Лишь после процессов – причем не против Эйхмана, а против других пособников фашизма из Освенцима в середине 1960-х – они начали вводить некоторые меры по преследованию военных преступников на территории своего государства. В этот период удалось задержать нескольких чехословацких граждан из числа нацистских коллаборационистов и «стукачей» гестапо. Однако крупные начальники, главы отдельных подразделений гестапо, скрылись по большей части в ФРГ, и шансов привлечь их к ответственности в Чехословакии практически не было.
– Чем eщe можно объяснить такую пассивность чехословацкого следственного аппарата?
– Чехословакия, по словам Войтеха Кынцла, не проявляла особого рвения в наказании военных преступников по нескольким причинам. Во-первых, некоторых из них она использовала в деятельности разведывательных служб на своей территории и в Западной Германии. Во-вторых, что связано с упомянутым обстоятельством, отсутствие чехословацкой поддержки в отношении инициативы Визенталя, сотрудничавшего с Западом, было связано с опасениями: именно в результате его деятельности могло бы всплыть на поверхность, что ряд нацистских преступников все еще живет на чехословацкой территории и состоит на службе госбезопасности страны – STB.
Преступления без срока давности
– Такая возможность де-факто после окончания Нюрнбергского процесса существовала, однако была устранена после давления, прежде всего, со стороны таких стран восточного блока как СССР, Чехословакия, Польша, поскольку на их территории совершались самые массовые и жестокие преступления. Эти государства не хотели, чтобы нацисты скрылись от правосудия.
В 1960 году израильская разведка «Моссад» похитила Эйхмана в Аргентине – за рубежом, к слову, в 1955 году родился его четвертый сын, позже отрекшийся от отца. Агентам удалось вывезти Эйхмана в Израиль. Процесс над нацистским главарем, сыгравшем главную роль «в окончательном решении еврейского вопроса», стал ключевым для принятия решения о неприменении сроков давности к преступлениям против человечества. Процесс над Адольфом Эйхманом длился четыре месяца и завершился в августе 1961 года. В 1962 году он был казнен.
В тот период, когда представлялся самый серьезный шанс разыскать большинство этих военных преступников, Чехословакия от Визенталя отвернулась, подытоживает свой рассказ Войтех Кынцл.
– Отношение Чехословакии к Визенталю изменилось лишь в 1990-е годы, однако в то время он давно уже не был борцом-одиночкой. Существовал ряд основанных им организаций и центров ( в 1977 г. создан «Центр Визенталя» - мемориально-научный институт по исследованию Холокоста, а позже его отделения – прим. ред.), что повысило его авторитет и принесло признание во всем мире. Чехословакия, а позже Чехия, стремились подключиться к этой деятельности, хотя и не слишком успешно. К тому же в то время большинство нацистских главарей в то время уже не жили. Чехословакия однозначно отгородилась от Визенталя и не хотела менять свое отношение из опасений, что он сможет использовать полученные сведения против коммунистических властей.
«Справедливость для него значила больше, чем расплата за преступление. Но справедливость требует раскрытия преступлений, и, если возможно, наказания виновных. Визенталь, конечно, понял, что нельзя наказать всех виновных, но он стремился к тому, чтобы сама идея справедливости не канула в Лету».
"На мой взгляд, я в значительной мере способствовал задержанию Эйхмана тем, что опроверг легенду о его смерти. Если бы его считали умершим, его имя навсегда исчезло бы из списка разыскиваемых лиц. Многих эсэсовских преступников по этой причине никогда не нашли, и они счастливо прожили до самой смерти. Некоторые даже женились на своих «вдовах»",
– вспоминал борец с фашизмом.
На сегодняшний день главная заслуга в розыске палача Эйхмана приписывается немецкому судье и прокурору Фрицу Бауэру из Франкфурта, передавшему «Моссаду» наиболее существенную информацию. Тем не менее, свою миссию Визенталь выполнил сполна.
