Пражское восстание 5 мая 1945 года. Приближая конец войны
Утром 5 мая 1945, после многих лет немецкой оккупации, радиоэфир вновь стал только чешским. Причем транслировались не только запрещенные в протекторате Богемия и Моравия чешские песни, но и сообщения, которые помогали координировать восстание, начинавшееся в этот момент в Праге.
В апреле и мае 1945 года на город с трех сторон наступали советские войска. С севера, со стороны Саксонии, двигались части 1-го Украинского фронта, которым командовал маршал Конев. С юго-востока, из Моравии, подходили войска 2-го Украинского фронта во главе с маршалом Родионом Малиновским. С северо-востока, со стороны Силезии, наступал 4-й Украинский фронт генерал-полковника Андрея Еременко. А еще раньше с запада к границам Чехословакии подошли войска США. 18 апреля они пересекли прежнюю границу страны в ее самой западной точке, у города Аш. В течение недели американцы освободили ряд городов западной Чехии – Аш, Хеб, Карловы Вары.
Прага знала о приближавшихся советских и американских войсках, что и стало источником решимости для начала восстания.
Созданный в столице Чешский национальный совет выступил с воззванием: «Чешский народ! Чешский национальный совет как представитель революционного движения чешского народа и уполномоченный правительства Чехословацкой Республики с этого дня принимает на себя властные полномочия на территории Богемии, Моравии и Силезии. Под ударами героических союзных армий и сил сопротивления чешского народа прекратил существование так называемый протекторат Богемия и Моравия, навязанный нам немцами...».
Острые бои завязались на Виноградской улице, непосредственно около здания радио.
Восстание в Праге вспыхнуло в самом конце войны, но, уверены историки, он серьезно приблизило день ее окончания.
«Немцы рассчитывали сопротивляться минимально до 18 мая. Пражская операция Красной Армии также должна была завершиться по плану 12–18 мая», – подчеркивает историк Томаш Якл.
Уже в самом начале мая жители протектората самостоятельно, спонтанно начали убирать немецкие символы и надписи в населенных пунктах и на дорогах. Майское восстание началось в селах, а потом охватило и города.
Война глазами ребенка
О последних днях Второй мировой и драматических моментах Пражского восстания, начавшегося 5 мая 1945 года, вспоминает Ян Шольц, преподаватель вуза, бывший депутат Федерального собрания Чехословакии от Гражданского форума, который в 1990-е годы был сотрудником президентской канцелярии Вацлава Гавела.
Ян Шольц родился в 1938 году, и в конце Второй мировой войны, во время восстания в Праге, ему было всего 6 лет. События весны 1945 года, однако, произвели на сына военного врача глубочайшее впечатление и навсегда врезались в память.
– По дороге ехали танки, стоял страшный грохот. Я проснулся и встал на табуретку у окна. Мама мне тогда сказала: «Гонза, не бойся, это уже наши!» Это был почти кадр из кинофильма «Коля»: «Наши!» Потом я видел, как по переулку шли какие-то другие солдаты. Это были подразделения снабжения. У этих солдат даже обмундирование было не вполне в порядке, и очевидно они не слишком-то доверяли местным жителям. Помню, как они ехали на упряжках своих ломовых лошадей. Я высоко ценю и благодарен советским солдатам за их самопожертвование. Я помню, как они нам раздавали шоколад – мы до того момента ничего подобного не видели, и постоянно нас детишек обнимали – настолько они были за время войны изголодавшиеся по человеческому теплу.
А еще маленький Ян Шольц я видел казнь бойцов чехословацкого сопротивления.
– Их убили прямо у стены нашего кладбища. Я в тот момент стоял на балконе. Прибежала мама, закрыла мне рукой глаза и закричала: «Боже мой, что еще придется увидеть этому ребенку!» Это произошло, когда подразделения фельдмаршала Фердинанда Шёрнера двигались, чтобы подавить Пражское восстание. Наши соседи тогда схватили ружья, залегли где-то в поле и начали по ним стрелять. Они думали, что смогут остановить солдат. Это был кошмар. Казнь была немедленной.
Отец Яна Шольца был военным врачом, в селении Кийе у Праги он был единственным офицером.
– Когда все началось, он, помню, немедленно спустился в подвал и выкопал из под хранившегося там угля чемодан, где прятал свой мундир старшего лейтенанта медицинской службы. Он оделся, взял из чемодана спрятанный там же пистолет и поехал на грузовике в Прагу, чтобы защищать здание радио. Однако перед Яровом его догнал мотоциклист, остановил, сообщив, что немецкие силы двинулись на Прагу, что ожидаются перестрелки, и ему приказано вернуться. Отцу пришлось возвращаться. А грузовик, на котором отец тогда ехал на Ярове, был подбит из фаустпатрона. Когда папа об этом узнал, то потом долго до ночи сидел на террасе дома и смотрел вдаль на поля. Мама мне тогда сказала, чтобы я к нему не подходил...
Отец Яна Шольца никак не мог успокоиться, что не смог принять участия в восстании, не побывал в бою. Поэтому он не выдержал и отправился к генералу Кутвашеру, который был военным командующим Праги.
– Кутлвашер ему тогда сказал, что в столице все уже ясно, но нужно отправляться на север, где борьба еще не закончилась. Так мы оказались в Либереце. Город восхитительный, войной практически не тронутый. В самом городе немцы сдались достаточно быстро, но в окрестных деревнях было очень беспокойно. То там, то здесь появлялись отдельные не желавшие сдаться вооруженные солдаты. А из Центральной Чехии приезжали целые боевые группы, чтобы нападать на севере на населенные пункты. Отец мне потом рассказывал множество разных историй. А о том, что я не узнал из рассказов, то потом узнал сам. У отца в шкафу хранились фотографии, которые я тайком рассматривал. Отец никогда об этом не узнал, иначе он меня бы наказал.
Сигнал к восстанию
Кто дал главный сигнал к началу восстания непосредственно в Праге?
– Главным толчком послужил приказ генерала Франтишека Слунечко. Он был последним из командиров военной организации сопротивления «Оборона народа», который 30 апреля переместился в Прагу и активизировал свой штаб. Он оценил ситуацию, растущее напряжение, и до полудня 5 мая им был дан приказ подразделениям начать занимать стратегические пункты в столице. При этом у здания «Чехословацкого Радио» вспыхнули бои, тогда в эфире и прозвучало знаменитое воззвание прийти сюда на помощь, которое, в свою очередь, послужило сигналом начать активное сопротивление и в других населенных пунктах, где во время оккупации подпольные организации были разбиты.
Существовал ли какой-то конкретный план восстания?
– Военная организация сопротивления «Оборона народа» разрабатывала планы общенародного восстания с 1939 года, с самого начала немецкой оккупации. Чехословацкие генералы оценили геостратегическую ситуацию и пришли к выводу, что лучшим, что можно сделать в создавшейся ситуации – это общенародное восстание, которое упростит захват территории станы армиями союзников. Изначально предполагалось, что война продлится гораздо меньше времени. Надежды не оправдались, но члены организации сопротивления не опустили рук и продолжали свою деятельность. В результате вложенные усилия принесли результат.
Неожиданный союзник
Освобождение Праги ускорил и тот факт, что на сторону восставших горожан перешли солдаты Русской освободительной армии (РОА) генерала Власова. Дивизией РОА командованием генерал Сергей Буняченко. Поняв, что Германия проиграла, власовцы пытались спастись от советского плена у западных союзников. Как полагает чешский историк Станислав Кокошка, автор книги «Прага в мае 45-го», генерал Буняченко хотел оказать союзникам услугу, которая могла бы потом увеличить шансы власовцев остаться на Западе. Пражское восстание давало такую возможность. По согласованию с повстанцами три полка дивизии Буняченко вошли в Прагу, вступив в бой с немцами. Солдаты РОА атаковали немецкие батареи, готовившиеся к обстрелу центра Праги, где продолжали отбиваться чехи. Немецкие войска начали отступать.
Между тем 8 мая в Праге появились американские парламентеры. Они направлялись в штаб фельдмаршала Шёрнера, дабы известить его: во французском Реймсе подписан предварительный протокол о капитуляции Германии, что делает дальнейшее сопротивление немецкой группировки в Чехии бессмысленным. Один из власовских офицеров провел переговоры с американцами. Те сообщили ему, что их войска остановились на линии Карловы Вары – Плзень – Ческе Будейовице, а освобождать Прагу будет Красная армия. После этого Буняченко приказал своей дивизии уходить к американцам. Позднее, при коммунистическом режиме, роль дивизии РОА в освобождении Праги замалчивалась. Пражане, однако, в те дни встречали власовцев цветами – для них они были освободителями, вне зависимости от общей роли этих людей в контексте Второй мировой войны.
Переговоры
8 мая бои в городе продолжались. Шёрнер решил увести большую часть своих войск на запад, чтобы сдаться американцам, а не русским. Восставшая Прага лежала у него на пути. Было ясно, что натиска основных сил немецкой группировки повстанцы не выдержат. Чешский национальный совет решил вступить с немцами в переговоры. Была достигнута договоренность, согласно которой немцы оставляли чехам тяжелое вооружение, получая возможность свободного прохода через город в западном направлении. Пишет российский историк Валентина Марьина: «Это не похожее на безусловную капитуляцию соглашение прежде оценивалось как “военная и политическая ошибка“. Но надо иметь в виду, что пражане почти не имели оружия, а немцы были отлично вооружены и готовы драться до последнего. Повстанцы также не имели точных данных о передвижении частей Красной армии. Поэтому с точки зрения здравого смысла желание избежать напрасного кровопролития и разрушения Праги является вполне понятным».
Советские танки
Утром 9 мая на окраинах Праги появились советские подразделения. Считается, что первым в город въехал танк лейтенанта Ивана Гончаренко. В тот же день экипаж танка принял бой у Манесова моста в центре Праги, в ходе которого машина была подбита, сам командир танка погиб. Именем Ивана Гончаренко, как и ряда других участников боев за Прагу, позднее была названа одна из улиц чешской столицы.
