Чех номер один мирового кино. К 90-летию Милоша Формана
«Пролетая над гнездом кукушки», «Рэгтайм», «Амадей» – эти ленты принесли Милошу Форману всемирную славу и коллекцию «Оскаров». Однако в Голливуд режиссер попал не безвестным чехословацким эмигрантом, бежавшим от советской оккупации, – уже были сняты шедевры «новой волны»: «Чёрный Пётр», «Любовные похождения блондинки», «Бал пожарных». Сегодня он остается самым известным в мире чешским кинорежиссером. 18 февраля Милошу Форману (1932–2018) исполнилось бы 90 лет.
Первый американский фильм Формана «Отрыв» (Taking Off) 1971 года в США приняли прохладно. В Европе картина получила гран-при Каннского кинофестиваля.
«Свой первый фильм в Америке я имел наглость снимать так, как привык это делать в Чехословакии – только так я и умел. Тогда была мода на чешские фильмы: свободная конструкция, немного импровизации. И фильм, собственно, не заканчивается – просто действие останавливается. Но конца как такового нет. Однако в США несколько другая ментальность, и американцы спрашивали: "Эй, погоди, кто тут плохой, а кто хороший?" К тому же я выяснил, что на иностранном языке, который не был мне родным, я не могу снимать тем же способом, что здесь. Когда человек приходит в пивную и не понимает каждое слово, которое произносится вокруг, он просто не имеет права снимать такие фильмы как "Бал пожарных" или "Любовные похождения блондинки". Так что я сознательно обратился к адаптациям книг, написанных англоговорящими авторами», – вспоминал режиссер в интервью «Чешскому Радио» 2008 года.
«Я хотя бы попытался»
Экранизация романа Кена Кизи «Полёт над гнездом кукушки» поставила Милоша Формана в один ряд с лучшими режиссерами США. Лента стала вторым в истории фильмом, получившим «Оскара» сразу в пяти престижных номинациях.
Драма о борьбе с тоталитарной машиной, выраженной в противостоянии бунтаря Макмёрфи и медсестры Рэтчед, снималась в психиатрической клинике Салема, штат Орегон. Фраза «Я хотя бы попытался» стала классикой.
«Двадцать пятого марта 1985 года я сидел в первых рядах Павильона Дороти Чэндлер в Лос-Анджелесе. На мне был смокинг, один из тысячи смокингов, надетых в этот вечер, мои туфли были безупречно начищены. Вокруг меня сверкали драгоценности на платьях, стоивших дороже автомобилей, а воздух был напоен ароматами тончайших духов. Я был выдвинут на «Оскара» за режиссуру «Амадея», фильма по пьесе Питера Шеффера о благоговейной ненависти, которую испытывал придворный композитор Габсбургов по фамилии Сальери к Вольфгангу Амадею Моцарту. До этого я поставил четыре фильма в моей родной Чехословакии и четыре фильма в Америке, но «Амадей», как и я сам, был гибридом, американским фильмом, снятым в Чехословакии. По сути дела, этот фильм стал моим обратным билетом в Прагу после десяти лет изгнания.
Чехословакия была еще абсолютно тоталитарным государством, когда мы снимали «Амадея». Коммунистическое правление длилось более сорока лет, и в значительной мере именно оно определило ход моей жизни. Без него я никогда не очутился бы в Америке. Я думал, что никогда не увижу конца этого режима, хотя и понимал, что он не будет существовать вечно», – пишет Милош Форман в своей книге воспоминаний «Круговорот» (пер. Е.Богатыренко).
Декорациями к «Амадею» стали грандиозный Епископский замок в Кромержиже и Прага, «сыгравшая» Вену XVIII века.
«Я думал, что никогда не увижу конца этого режима»
О советском вторжении 1968 года Форман узнал в Париже и сначала этому не поверил. «Об этой ситуации много говорили. Интересно, что никто из чехов этому не верил, в то время как наши друзья-иностранцы – французы, англичане – все говорили, что это произойдет. Так что это был шок, а потом мы звонили приятелям: "Вы были правы"», – рассказывал режиссер в интервью «Чешскому Радио».
«…Даже после того как меня отлучили от моей страны и ее культуры… и оторвали от моей семьи в Праге, меня влекло обратно. Я сентиментален, и я не могу наслаждаться жизнью в полной мере, зная, что все дороги в страну моего детства перекрыты, что у меня нет возможности прикоснуться к моим истокам, к тому, что сделало меня именно таким. Я чувствовал себя неполноценным, будучи отрезанным от тех мест, где я забил свой первый гол, сорвал свой первый поцелуй, учился готовить гуляш, впервые ощутил, как земля поехала под ногами после выпивки, и впервые скомандовал: "Стоп, камера!"»
«Всю свою жизнь я стремился побеждать. Желание быть первым всегда было одной из основных движущих сил моей жизни, и мне всегда было интересно наблюдать, как проявляется это желание у других людей»
В США Форман оказался без семьи – своей второй супруги Веры Кршесадловой, которая хотела жить в Праге, и сыновей-двойняшек Петра и Матея. «Мальчиков я взять с собой в Америку не мог: из-за того, что пережил когда-то сам, я никогда бы не лишил их матери», – вспоминал Милош Форман.
В годы оккупации он остался без обоих родителей, погибших в Бухенвальде и Освенциме. Спустя много лет Милош узнал, что его настоящим отцом был архитектор еврейского происхождения Отто Кон – с ним он никогда не встречался. Своим отцом Милош считал мужа матери Рудольфа Формана.
«Мама не сказала мне, что папу арестовало гестапо. Она сказала, что он уехал на несколько дней и скоро вернется. Похоже, она и сама верила в это… Папа не приехал следующим поездом и вечерним поездом тоже… Мы встречали поезда, один за другим, но ни один из них не привез домой папу», – вспоминал Форман.
После войны Милош как сирота попал в престижную школу-интернат в Подебрадах, где подружился с будущим президентом Вацлвавом Гавелом. «В нем уже чувствовалась та внутренняя сила, которая позже помогла ему пережить тяжелые годы тюремного заключения, десятилетия надзора и преследований со стороны коммунистического правительства, а также и все сложности демократического президентства», – вспоминал режиссер.
А так в 2008 году Милош Форман ответил на вопрос «Чешского Радио», где его настоящий дом:
«Хороший вопрос… Наверное, в Коннектикуте, поскольку там я живу уже более 20 лет, с женой Мартиной и нашими детьми. Дом – там, где человеку лучше всего работается. Поскольку человек должен сосредоточиться на том, что он делает. Это становится центром вашей жизни, а все остальное – эмоции и не эмоции – следует оставить в стороне».
Милош Форман умер 13 апреля 2018 года в Коннектикуте в возрасте 86 лет.
