Сегодня мы будем говорить о чешском комиксе, который в наши дни, как утверждают критики, переживает свой «золотой век». Хотя Чехию и не ставят в один ряд с мировыми комиксовыми державами, такими как США и Япония, а в Европе – Франция и Бельгия, чешский комикс также может похвастаться своими традициями и меткими «попаданиями в яблочко».
Музыку и голоса героев мультипликационного сериала «Максипёс Фик» узнает каждый чешский ребенок. Известен он и в других странах, например, существует русскоязычный вариант. Этот чехословацкий мультфильм о приключениях девочки Айи и ее любимого умного, талантливого и очень-очень большого сенбернара Фика, начал создаваться в 1975 году на пражской студии мультипликационных и короткометражных фильмов «Иржи Трнка и Братья в мультипликации» (Bratři v triku). Режиссером сериала стал Вацлав Бедржих, сценарий написал Рудольф Чехура, а персонажей мультфильма нарисовал художник Иржи Шаламоун. Продолжением мультиков стали несколько книг с комиксами об удивительной собаке по прозвищу Фик. На них уже выросло не одно поколение детишек. Однако это – далеко не самое первое событие в истории чехословацкого и чешского искусства комикса.
Колыбель чешского комикса качал Йозеф Лада
«Я думаю, что самым первым, знаковым произведением, которое мы можем считать чехословацким комиксом №1, стали «Веселые истории Франтика Вовисека и козлика Бобеша» Йозефа Лады и Йозефа Брюкнера. Они были созданы в 1922 году. В этой книжке рассказывается об озорном мальчишке и его друге, несколько очеловеченном козлике Бобеше, которые устраивают разные шалости и попадают в бесконечные переделки. Это был первый чешский комиксовый сериал, в котором появились всем привычные сегодня «пузыри» с вписанными в них фразами героев, и самый старый чешский комикс, который переиздается до сих пор», – рассказывает Павел Коржинек, председатель Чешской академии комикса, координатор Центра изучения комикса Института чешской литературы Академии наук Чешской Республики.
Павел Коржинек также является соавтором двухтомной энциклопедии «История чехословацкого комикса XX века», вышедшей в свет в 2015 году.
В то же самое время писатель, журналист и карикатурист Ондржей Секора представляет читателям своего оригинального героя, который позже вернется и оставит выразительный след в чешском комиксе. А молодой карикатурист Ладислав Влодек возвращается из-за границы, пропитавшись языком комиксов американских газет и журналов.
По мнению Томаша Прокупека, еще одного соавтора упомянутой энциклопедии, комикс является своеобразным детектором демократии: «Когда в чешских землях жилось лучше, комикс расцветал, и наоборот».
Первый шумный комиксовый вал пришелся на 1920-е годы, а ее кульминацией стал рубеж 1920-30-х. Точку в это главе истории чешского комикса поставила нацистская оккупация.
Муравей Ферда родился хулиганом
Если говорить о комиксе 1930-х, то нельзя не упомянуть Ондржея Секору. Его герой Муравей Ферда изначальной появился именно в комиксе и только потом трансформировался в книжного героя. Изначально Муравей Ферда, истории о котором печатались в газете «Lidové noviny» (Народная газета), был далек от идиллического персонажа, в которого он превратился на страницах книг, подчеркивает Павел Коржинек. Изначальный Ферда Муравей был скорее хулиганистым парнем, который всеми силами отбивался от выполнения любых обязанностей.
К первой волне комиксового творчества в Чехословакии можно отнести также художника Рене Клапача, автора песика Пунти (Punťa), снискавшего популярность у читателей в середине 1930-х. Punťa был главным героем первого успешного чехословацкого комиксового журнала с одноименным названием.
«До появления этого журнала комиксы в Чехословакии выходили только в обычных газетах или журналах с иной тематической направленностью. Под комикс в каждом номере отдавали одну страничку – он был чем-то ворде десерта. Punťa издавался с 1935 по 1942 год, и главным его содержанием были только рисованные сериалы о приключениях маленького городского песика, который ведет себя практически как человек – вместе со своей подружкой Кики (Kiki), например, ходит в кино и на балы, становится жертвой воров и так далее.
Сегодня для нас истории из журнала «Пунтя» интересны тем, что это, по сути, отражение жизни людей того времени, поп-культуры тех лет».
«Быстрые стрелы» – мальчишки, на ставшие чехословацкими тимуровцами
В конце 30-х годов XX столетия начали выходить также и одни из самых известных чешских иллюстрированных рассказов – истории о приключениях ватаги мальчишек из легендарно клуба «Быстрые стрелы» выходили в журнале «Юный диктор» (Mladý hlasatel) с иллюстрациями Яна Фишера.
Работа Ярослава Фоглара была прервана нацистской оккупацией, а затем на многие годы коммунистическим режимом. Писатель ненадолго вернулся к своим приключенческим рассказам в 60-х ХХ века, в этот период были созданы новые герои. В конце 60-х по комиксу был создан также и телесериал. Вновь рассказы Ярослава Фоглара начали публиковаться только после чехословацкой «бархатной революции» 1989 года.
«Во всех произведениях Ярослава Фоглара явно прослеживается стремление оказывать на читателя воспитательное влияние. И сегодня, когда мы читаем «Быстрые стрелы», то нас не только захватывают истории, происходящие с героями, развлекают смешные происшествия, притягивают внимание рисунки, но мы ощущаем и воспитательное воздействие этих комиксов. И современные дети получают из рисованных историй Фоглара информацию о том, что «опасно ходить по тонкому льду», «не стоит пить воду, если ты только что съел черешню», «не надо кататься на железнодорожной дрезине, тем более, когда у нее неисправны тормоза» и так далее. Листая комиксы Фоглара, читатели понимают и запоминают, что многих вещей делать не стоит, так как это может быть опасно. В этом случае авторам удавалось заключить поучение в оригинальную форму своих интересных историй.
Комикс «Быстрые стрелы» также стал одним из первых, в где появились текстовые «пузыри». До того времени использовались подписи под конкретными картинками, причем в стихотворном варианте. Текстовые же «пузыри» позволили сделать комиксовые рассказы более динамичными. Это стало одним из секретов огромной популярности «Быстрых стрел» Фоглара и Фишера».
Супермен прилетел вместе с послевоенной гуманитарной помощью
Вновь чехословацкий комикс ожил в 50-х – 60-х годах двадцатого столетия. Их постепенно начали печатать в детских журналах, причем вновь появились сериалы, сопровождаемые текстом, правда, какое-то время филактеры – те самые «текстовые пузыри», сопровождавшие картинки, оказались не в чести.
Главным автором «второй волны» подъема этого жанра можно считать Каю Саудека, который на рубеже 50-60-х годов поднял качество чешских комиксов на уровень лучших западных журналов.
Саудек внес в рисованные сериалы шутливый сатирический тон. В творчестве этого автора явно прослеживается влияние американских комиксов о суперменах, персонажами которых были обольстительные женщины с привлекательными формами и статные накачанные мужчины.
«Где Кая Саудек мог видеть иностранные, американские комиксы? Судя по воспоминаниям, журналы с комиксами были запакованы вместе с содержимым продуктовой помощи, которую выдавали чехословацкому населению сразу после окончания войны. Эта помощь обеспечивалась благотворительной организации UNRRA (United Nations Relief and Rehabilitation Administration – Администрация помощи и восстановления Объединённых Наций). По другой версии, комиксы Кае Саудеку присылали специально из-за границы. В его творчестве явно прослеживается влияние работ таких рисовальщиков, как Милтон Найт и Жана Жиро, известного под псевдонимом Мёбиус. Саудек был очарован западным комиксом, досконально освоил этот стиль и постепенно развивал его».
И хотя герои Каи Саудека были поданы явно с иронией и долей гиперболизации, именно этот факт стал главной мишенью для критиков, осудивших творчество художника. В 1970-м году критика окрестила его «постмодернистским автором». В период нормализации Кая Саудек практически перестал создавать комиксы, не был реализован и ряд иных интересных проектов. Хотя в 1970-х в детских и молодежных журналах комиксы печатались даже больше, чем в 50-х годах, развитие жанра было серьезно «подморожено».
Сегодня же Чешской академией комикса авторам, работающим в этом жанре, ежегодно присуждается премия, которая несет имя персонажа комикса Каи Саудека – Muriel.
«Четырехлистник» – живое «комикс-растение» родом из 1960-х
Конец 60-х ознаменован появлением комиксового журнала «Четырехлистник», полностью состоящий из комиксов. Его герои Мышпулин, Бобик, Пиньдя и Фифинка покорили немало детских сердец. Авторами первых рисованных историй, заполнивших страницы журнала, стали сценарист Люба Штиплова и художник Ярослав Немечек.
«Четырехлистник» существует до сих пор и продолжает радовать своих читателей. Это уже не один журнал, а сразу четыре, выходящие с разной периодичностью. Каждая из вариаций рассчитана на свой круг поклонников, как написано на сайте журнала, он охватывает практически все возрастные категории, от 3 до 99 лет.
«"Четырехлистник" популярен благодаря сочетанию сразу нескольких факторов. Свою роль, конечно, играет традиция, ностальгия, но также и инерция. Мы говорим о самом старом, издаваемом чешском комиксовом журнале на котором вырастали многие поколения детских читателей. Превратившись с течением времени в родителей, они передали свою любовь к журналу потомкам, а те передали ее дальше. Однако только традиции и ностальгии недостаточно – журнал сохранил свой дружественный тон с читателем, которым он и привлекает».
Если говорить о периоде до чехословацкой «бархатной революции», то очень хочется остановиться на чешском комиксе, известном также русскоязычному читателю, ибо он был переведен. Это истории о «Максипсе Фике», с которых мы сегодня начали. Нарисовал Фика Иржи Шаламоун, а первым читателем, как и сценария к мультипликационному фильму, была дочь художника Барбара Шаламоунова, которая поделилась с «Радио Прага» своими воспоминаниями.
– Текст книжки и сценария, написанные Рудольфом Чехурой, папа мне дал прочитать, когда все еще существовало на отдельных листах. Он часто показывал мне книги, которые иллюстрировал. А мультфильм, продолженный потом в комиксах, я увидела только по телевидению, причем у соседей – у нас телевизора тогда еще не было. Раньше премьеры посмотреть его было невозможно. Показы устраивались только для авторов, которые ходили в залы на Баррандове. Собаку себе я «по мультику» не выбирала. Это происходило в одно и то же время, поэтому, как мне кажется, все было случайностью. Хотя, конечно, папа в породах разбирался. Но мне казалось, что все произошло непреднамеренно.
– Мне казалось, что все, что происходит в комиксе и в мультфильме, должно быть связано с реальной жизнью.
– Нет, нет… У автора текста, пана Чехуры, в период создания Максипса Фика тоже подрастала дочь, и он свою историю писал с нее. Когда в Кадани, откуда Рудольф Чехура родом, отмечали тридцатилетие создания Фика, то меня об этом спросили, а пан Чехура тогда даже обиделся и подчеркивал, что истории были «списаны» именно с его дочери. Я уважаю его позицию – мой папа саму историю не придумывал, текст написал Рудольф Чехура, отец создал визуальное художественное воплощение героев. Штепан Бедржих соединил все воедино своей прекрасной режиссурой, а актер Йозеф Дворжак замечательно озвучил героя. Все это играет огромную роль. Нельзя забывать также и о замечательной музыке Петра Скоумала.
– А внешне девочка Айя из комикса и мультфильма наверняка похожа на вас.
– Я тоже была светловолосой, только вот кончик носа у меня немного острее, чем у нарисованной Айи. Однако, если говорить о детских проявлениях героини, ее поведении, вероятно, что-то в ней есть и от меня. Это, наверное, естественно, – улыбается художник Барбара Шаламоунова, которая принимала непосредственное участие в выпуске иностранных версий комикса о Максипсе Фике, в том числе и русскоязычной.
Максипёс Фик, говорящий по-русски
– Мы с папой договорились, что будем над этим работать вместе. Рука художника у него уже не всегда достаточно тверда, поэтому я взяла на себя разработку эскизов. Необходимо было выяснить, войдет, вообще, перевод текста в конкретный речевой пузырь или нет. Если нет, то переводчику приходить искать замену тех или иныз слов. Вместе мы делали, например, французский и хорватский вариант. Ну, а в случае с русским языком пришлось придумывать новый шрифт для кириллицы, естественно, вдохновившись папиными вариантами комиксового шрифта. Ну, а потом мы вместе складывали слова и предложения, размещая их в наших текстовых пузырях.
Работа над русской версией продолжалась дольше, чем с остальными языками. Барбаре Шаламоуновой пригодилось знание русского языка, полученное еще в школе, – легче работать с текстом для комикса, когда ты понимаешь его содержание.
Взросление чешского комикса в новом тысячелетии
Следующий важный и трудный период в истории чешского комикса начался после «бархатной революции» революции 1989 года, однако, сначала пришлось преодолеть ряд трудностей, связанных с подорожанием, разделением Чехословакии на два государства, ликвидацией сети распространения печатной продукции.
Переход на рыночные рельсы был проблематичным. Авторы оказались не готовы к новым условиям, не могли найти интересную тематику. Менялась вся система. Некоторые формы творчества с этим тяжело сживались, в том числе и комикс.
Явный подъем начал наблюдаться после смены тысячелетий, характеризует современную ситуацию в комиксовом творчестве Павел Коржинек. Громче становится голос нового поколения художников, которые воспринимают комикс как самостоятельный, абсолютно естественный способ авторского проявления. Ясно, что современный чешский комикс отличается амбициями, которых раньше у него не было, подчеркивает Павел Коржинек. В течение 1980-х авторы в качестве своей аудитории выбирали детей и молодежь, ныне же они чаще обращаются к взрослой публике. Этому соответствует тематика и способ разработки. Сегодня выходят уже не короткие комиксовые сериалы, а целые альбомы.
Символом возрождения чешского комикса, уже ориентированного на взрослую аудиторию, являются произведения Ярослава Рудиша и Яромира Швейдика (Jaromír 99) – трилогия «Белый поток» (2003), «Главный вокзал» (2004), «Золотые горы» (2005) – «графические романы» об Алоисе Небеле. Это история поездного диспетчера со станции Белый поток (Bílý Potok) в горах Есеники. В 2011 году по этим историям был снят фильм с использованием ротоскопирования (фотоперекладки).
Картинки о серьезном
Главный герой – 50-летний Алоис Небел, дежурный по станции, мучим воспоминаниями, приобретающими характер галлюцинаций равно также как зима, по Рудишу, «облачается в осень, а осень в зиму». Воспоминаниями, которые становятся проекцией на зеркало чешской истории, вместившей в себя войну, насильственное выселение судетских немцев после ее окончания и советскую оккупацию.
– Успех этого комикса обусловлен сразу несколькими причинами. Во-первых, это комикс для взрослых, который не избегает тяжелых для чешского общества тем, которые продолжают бередить душу. Немалую роль играет также выбранная художником Яромиром Швейдиком стилистика комикса, продолжающая притягивать внимание читателей, хотя с момента публикации комикса прошло уже достаточно много лет.
Нельзя также забывать о том, что «Алоис Небел» презентовался как произведение успешного современного прозаика, так как за пару лет до этого Ярослав Рудиш опубликовал свой роман «Небо под Берлином», который критики разбирали самым серьезным образом. Сказалось и то, что художник Яромир Швейдик популярен в музыкальных кругах – солист группы Priznitz».
Позже в сотрудничестве с Яном Новаком Яромир Швейдик также создал комиксовую историю легендарного олимпийского бегуна Эмиля Затопека – и иллюстрации к графическому роману о братьях Цтираде и Йозефе Машиных, известных деятелях антикоммунистического подполья в Чехословакии в начале 1950-х годов.
– Я бы не сказала, что только «Алоис Небель» является таким примером взрослого комикса. Люция Ломова в своей книге «Анна хочет прыгнуть» также поднимает серьезнейшую, именно взрослую тему. «Алоис Небель» считается более известным из-за того, что был переведен на несколько языков. Однако, например, «Анна хочет прыгнуть» (2006) Люции Ломовой изначально создавалась в сотрудничестве с французскими партнерами. Напомню и о еще одной работе Люции Ломовой – «Дикари» (2011). Это история одного чешского путешественника, который привез с собой в Европу амазонского индейца.
Имя нашей собеседницы, художника Барбары Шаламоуновой, стоит на обложке комикса «Картинки чехословацкой истории», написанные Иржи Черным и Ярославом Вайсом.
– Этот комикс преднамеренно ориентирован на самый широкий спектр публики. В этом случае изначально задумывалась книга, простым языком рассказывающая детскому, юному и взрослому читателю о событиях прошлого. Я бы сказала, что детская форма комикса у нас в настоящее время оказалась несколько отодвинута на второй план. И авторы вновь начинают к ней обращаться, дабы компенсировать упущенное. Нельзя забывать, что читатели-дети – это будущие взрослые читатели.
Проблема в том, что комикс в Чехии воспринимается только как особое творчество для детей, или же в нем видят специфический жанр, использующий для повествования так называемых «супергероев», которые, в отличие от простых смертных, способны чего-то добиться.
Не все себе могут представить, что для комикса может быть выбрана действительно серьезная тема, о которой может быть рассказано с использованием сразу нескольких параллельно развивающихся планов, которые раскрываются постепенно, а не сразу в лоб. Такого рода комикс появился на свет вместе с графическим романом Арта Шпигельмана о холокосте "Маус: Рассказ выжившего"».
Комикс «Картинки чехословацкой истории», над которым работала Барбара Шаламоунова, охватывает часть истории Чехословакии с момента образования страны вплоть до освобождения от нацистов в 1945.
Огонь войны на страницах комикса
– Во время работы над этим комиксом мою душу особенно тронула та часть книги, которая рассказывает о покушении патриотов во время войны на заместителя имперского протектора Богемии и Моравии Рейнхарда Гейдриха. Этот человек родился в немецком городе Галле, где появился на свет также Гендель и, где родилась также я.
Когда год назад местный музей делал выставку, посвященную историческим личностям, родившимся в Галле, то ко мне обратились с просьбой предоставить им часть нашего комикса «Картинки чехословацкой истории». Естественно, что никто не намеревался включать в экспозицию фотографию Гейдриха, это не тот человек, которым стоит гордиться. Поэтому нас попросили предоставить часть комикса, повествующего о покушении. Вот так моя собственная судьба несколько раз переплелась с историей страны, где я живу и с моим творчеством. Еще было очень интересно во время работы над этим комиксом осознать всю сложность ситуации в которой оказался будущий президент Протектората Богемии и Моравии Эмиль Гаха, которому от уехавшего в изгнание в Лондон чехословацкого президента Эдварда Бенеша достались «ключи от государства» и, когда Гитлер заявил ему о готовящейся оккупации страны и возможности жестокой бомбардировки городов в случае отказа подчиниться. Гаха решил сдаться, за что потом поплатился. Однако это совсем не простая задача – одному решить судьбу всей страны.
В последние годы в Чехии был запущен целый ряд успешных командных комиксовых проектов, например, графический роман по воспоминаниям чехословацких цыган, по рассказам детей из детдомов и приемных семей, а также по историческим событиям бурного ХХ века.
Для комикса нет запретных тем
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ
Сценаристы Войтех Машек и Ондржей Кавалир совместно с художником Карелом Осога в своих комиксах о «Короле Шумавы» вернулись в 50-е годы прошлого века. Многие авторы комиксов работают с современными темами — например, Войтех Машек, Марек Шинделка и Марек Покорны создали серию графических рассказов «Святая Барбора» об истории, случившейся в городе Куржим (в 2007 году там было раскрыто дело о насилии над детьми).
Radio Prague Int. Рассказывало о комиксах о чехословацких эмигрантах – и о женщинах, угнанных во время Второй мировой войны на принудительные работы в Германию. Комикс, созданный издательством Argo в сотрудничестве с чешской организацией Post Bellum и Международным Мемориалом в 2019 году, был также переведен на русский язык.
– В комиссии по присуждению чешской премии «Золотая лента» за лучшую книгу для детей и юношества в категории «Комикс» несколько лет назад награда досталась работе «Моя книга Винету» – рассказу о смерти подруги. Мне книга очень понравилась. Меня всегда эта тема интересовала, и несколько лет назад я взялась за комикс, посвященный смертям детей. Все мне тогда говорили, что я сошла с ума, выбрав такую тему, а Минкульт отказывался предоставить на подобную книгу частичную дотацию. Время, однако, немного изменилось и на этот раз подобная книга увидела свет. Я рада, что эта тема в комиксе также начала появляться, ведь в наше время люди забыли, что смерть является неотделимой частью жизни. Именно сейчас мы вновь начинаем это осознавать и очень удивляемся.
Это еще одно доказательство, что жанр комикса, по сути, не имеет каких-либо тематических ограничений.
– А можно ли постичь и отразить в комиксе непосредственно душу автора комиксов? Потомственный художник Барбара Шаламоунова рискнула.
– Сейчас я работаю, и это трудно, над комиксом о жизни Ондржея Секоры, автора Муравья Ферды. У него была очень интересная жизнь, о чем были написаны прекрасные монографии. Меня же интересует его путь самопознания.
