Милан Кундера и Брно: писатель и его город
«Хуже всего не то, что мир несвободен, а то, что люди разучились быть свободными», – пишет Милан Кундера в раннем романе «Жизнь не здесь». Прославившийся в Праге, а затем в Париже, писатель всегда помнил, что он родом из Брно. В воспоминаниях об этом городе он искал вдохновение и в годы эмиграции во Франции. О Милане Кундере мы рассказываем в цикле передач «Края Чешской Республики» как об одном из самых ярких уроженцев Южно-Моравского края.
В Южной Моравии появились на свет многие известные люди, менявшие ход истории и характер мирового искусства.
Томаш Гарриг Масарик (1950–1937) – первый президент Чехословакии, политик и философ, родился в городе Годонин.
Богумил Грабал (1914–1997), настоящее имя которого было Богумил Франтишек Килиан, – один из наиболее выдающихся чешских писателей второй половины ХХ века, автор романа «Я обслуживал английского короля родился в Жиденице, недалеко от Брно.
Художник и дизайнер, мастер ар-нуво Альфонс Муха (1860–1939) родился в моравском городе Иванчице.
В Брно появился на свет и писатель Милан Кундера (1929–2023). Память о городе он пронес через всю долгую жизнь. Обходя Прагу стороной, он приезжал в Брно из Франции, а незадолго до смерти завещал Южной Моравии свою огромную библиотеку.
«Человек всегда больше всего мечтает о том, что ускользает от него».
«Шутка»
Автор «Шутки», «Вальса на прощание», «Смешных любовей», «Невыносимой лёгкости бытия» в 1975 году из подсоветской Чехословакии эмигрировал во Францию. В 1979 году Кундеру лишили гражданства ЧССР, и с 1981 года он был гражданином Франции. Паспорт Чешской Республики писатель получил лишь в 2019 году.
Отношения с родиной омрачила история 2008 года: Кундеру обвинили в том, что в 1950 году, еще будучи студентом, он донес на проникшего в страну сотрудника западной разведки Мирослава Дворжачека, который попал на 14 лет в тюрьму, а часть срока находился на урановых рудниках. Историк Адам Градилек из пражского Института изучения тоталитарных режимов опубликовал обнаруженный в архиве полицейский отчет, где значится имя Кундеры. 79-летний на тот момент писатель категорически отверг обвинения, и точка в этой истории так и не была поставлена.
Милан Кундера родился в Брно 1 апреля 1929 года в семье пианиста, жившей тогда на улице Пуркине. Известный поэт-сюрреалист Людвик Кундера приходится Милану двоюродным братом.
В 1948 году Милан Кундера вступил в компартию Чехословакии, писал стихи, восхваляющие Сталина. Однако вскоре иллюзии стали развеиваться, и он начал все более критически относиться к коммунистическому режиму. Из компартии он был исключен, «неудачно пошутив» в личном письме над одним из партийных функционеров.
Выступление Кундеры на IV съезде Союза писателей в 1967 году считается первым «звонком» «Пражской весны» – короткого яркого периода попыток вернуть в Чехословакию либерализм и демократию.
«Человеческое время не обращается по кругу, а бежит по прямой вперед. И в этом причина, по которой человек не может быть счастлив, ибо счастье есть жажда повторения». «Невыносимая легкость бытия»
От ранней поэзии Кундера перешел к прозе и после рассказов «Смешные любви», действие которых разворачивается в Брно, опубликовал один из лучших чешских романов ХХ века – «Шутка», изобличающий тоталитарный режим 1950-х годов.
После того как советские танки в августе 1968 года расправились с «Пражской весной», Кундере запретили публиковаться и преподавать. Получив в 1975 году приглашение из университета в Бретани, он уехал во Францию, а с 1990-х годов писал только по-французски.
«Любовь – это средство против всех злых предзнаменований».
«Бессмертие»
В Чехии часто спорят, был ли Кундера в большей степени чешским писателем, писавшим по-французски, или французским писателем, родившимся в Брно.
На этот и другие вопросы Radio Prague Int. отвечает переводчик, доцент Южно-Чешского университета, литературовед Ладислав Надь.
– Думаю, что, во-первых, сам он не был бы рад подобному выбору между тем, считаться ему чехом или французом. Возможно, нам следует называть его не чехом, а мораванином? Мораване довольно своеобразно относятся к этому вопросу. Но отвечая непосредственно на заданный вами вопрос, могу сказать, что Брно – его родной город, с которым его связывали крепкие узы – в конце концов, именно Моравской библиотеке он оставил свои рукописи. Брно служил ему источником вдохновения, но позднее Кундера в той или иной степени адаптировался к тому чтобы быть французом, воспринять французскую культуру.
– Кундера покинул Брно в достаточно молодом возрасте, переехав в Прагу, учился на Факультете кино и телевидения Академии музыкальных искусств. Как складывалась его связь с Брно? Он оставался ему верен или приспособился к Праге, как потом к Парижу и французской культуре?
– Брно конечно, повлиял на него, на его воспитание, и он сам был в этом уверен. Под влиянием местной культуры он опубликовал замечательную статью о моравском композиторе Яначеке, но позже, конечно, именно Прага нашла отражение в его художественной прозе. Однако я бы сказал, что счастливые годы в Брно всегда оказывали на него воздействие.
– В годы социализма книги эмигранта Кундеры были официально запрещены, их нельзя было найти в библиотеках. Дома, они хранились как сокровища в семейных библиотеках теми, чьи родители купили их еще в 1960-е годы. Вы помните, когда впервые столкнулись с Кундерой и его творчеством?
– Это произошло в начальной школе, вскоре после «бархатной» революции, и я помню, что это был роман «Шутка», и она мне понравилась. Я и теперь считаю, что это отличная книга. Потом я прочитал, если правильно помню, «Книгу смеха и забвения», потом «Бессмертие», а затем обратился ко всему остальному, но «Шутка» была первой.
– Интересно, что многие называют первой прочитанной книгой Кундеры именно «Шутку», и когда говорят о писателе, первым упоминают именно этот роман. Для удобства слушателей, которые, возможно, не знакомы с творчеством Милана Кундеры, не могли бы вы вкратце рассказать, о чем эта книга и в какой степени она основана на личном опыте писателя?
– «Шутка» отражает атмосферу 1950-х годов, и, возможно, лишение у некоторых иллюзий по поводу того, каким путем в это время начала развиваться история. Как следует из названия, «Шутка» довольно забавный роман, он очень хорошо написан, и я думаю, что это действительно важная книга, потому что показывает очень значимую часть нашей недавней истории. Это также история о предательстве, история о тех, кого наказывают за плохие шутки, точнее, за неподобающее поведение. Всегда строились предположения, в какой степени роман отражает какой-то личный опыт Кундеры, поскольку в начале 1950-х он был – и это общеизвестно – ярым сторонником коммунистического режима. Он был любимым властями поэтом, получавшим награды. Я считаю, что он был самым молодым писателем, удостоенным национальной премии по литературе. А потом, я полагаю, он разочаровался в системе, что в конечном итоге привело к эмиграции.
– Если мы можем ненадолго вернуться в 50-е, когда Кундера все еще был студентом, то в Брно он большую часть времени являлся молодым сталинистом. Как это можно связать с «Шуткой», где у писателя уже совершенно другие убеждения?
– В «Шутке» много иронии, которую не замечаешь. Я думаю, это защита, и, на самом деле, именно это делает "Шутку" такой удивительной книгой, поскольку в ней есть ирония, которой раньше у Кундеры не было. Я бы сказал, что ирония в шутке заменила то, что присутствовало в ранних «сталинских» стихах. Неудивительно, что Кундира не хотел обсуждать свои ранние стихи. На самом деле он хотел, чтобы все о них забыли.
– Разумеется, он не хотел, чтобы об этих стихах говорили, и он, вероятно, не хотел о них вспоминать. Как вы думаете, ему было стыдно за то, что он написал?
– Не знаю, я не осмеливаюсь говорить от его имени, но могу представить, что тут присутствовал определенный стыд, потому что, очевидно, эти стихи создавали некое отождествление его с режимом, оказавшимся преступным. Обобщая, можно сказать, что все мы в тот или иной момент своей жизни стыдимся чего-то, что сделали, когда были молоды и наивны. И, очевидно, что, когда Кундера стал всемирно известным писателем, эти стихи стали тем, что он хотел просто от себя отодвинуть. Однако следует понимать, что, очевидно, позже история литературы не будет себя в этом ограничивать, и, вероятно, эти тексты еще будут изучаться и детально анализироваться.
– Милан Кундира рос в Брно, когда это был вполне немецкий город – там многие говорили по-немецки в быту, на улицах и т.д. Почему он выбрал французскую культуру, Францию, а не, например, Западную Германию?
– В начале 60-х существовало, я бы сказал, увлечение французской культурой. Я бы также отметил, что идеи французской культуры уходят своими корнями в эпоху Просвещения. И рациональность эпохи Просвещения была чем-то Кундере очень близка, что заметно в его абстрактных романах. которые он написал ближе к концу жизни. Судя по вкусам Кундеры, по стилю письма, можно предположить, что у него была естественная склонность к французской культуре. Но я, конечно, не знаю каких-то личных деталей. Я также полагаю, что он говорил по-французски, потому что, когда уехал во Францию, то его пригласили в качестве преподавателя в университет, так что он говорил по-французски. Я не знаю, насколько хорош был его немецкий, но, возможно, это тоже сыграло свою роль.
– Сложно говорить о Кундире и не упомянуть «Невыносимой легкости бытия» – как о романе, так и о голливудском фильме режиссера Филипа Кауфмана с Дэниелом Дэй-Льюисом и Жюльет Бинош. Правда ли, что этот фильм значительно помог укрепить репутацию Кундеры среди широкой международной читающей публики?
– Так и было. Но, я бы сказал, фильм был принят несколько неоднозначно. Однако он, безусловно, сделал Кундеру его более популярным среди широкой публики на Западе. С другой стороны, лишь очень немногим литературоведам нравится фильм, и неудивительно. Лично я не думаю, что фильм соответствует книге, но, действительно, он сделал Кундеру знаменитостью. Это произошло и благодаря теме фильма, в котором рассказывалось событиях 1968 года и эмиграции из страны, и это помогло Кундере утвердиться, особенно в англоязычном мире, в качестве знаменитого писателя из Чехословакии.
– Другой роман Кундеры, «Неведение», опубликованный в 2000 году, получил немало негативных отзывов. Как вы думаете, справедлива ли критика в адрес книги?
– Я бы сказал, что это связано с тем, что «Неведение» – одна из тех поздних книг, в которых Кундера все больше обращается к абстрактности. На самом деле, эта тенденция начинается с романа «Бессмертие», но последние книги еще более абстрактны. Я допускаю, что для некоторых критиков это было слишком, и они не хотели следовать за писателем по такому пути. Но, с другой стороны, следует сказать, что «Неведение» движется по определенной траектории развития в мире Кундеры, и он в этом довольно последователен.
Так что я бы сказал, что оценка очень сильно зависит от восприятия. «Шутка», возможно, останется наименее спорной из его книг – я имею в виду, с точки зрения буквального восприятия, потому что это ранняя книга, я бы сказал, более понятная, чем поздние».
– Считаете ли вы Милана Кундеру французским писателем, которому посчастливилось родиться в Брно, на территории нынешней Чехии, которая раньше была Чехословакией, или он был скорее чешским автором, который в силу обстоятельств в конце концов оказался во Франции? Возможно, бессмысленно пытаться навешивать на него какие-либо национальные ярлыки?
– Я не знаю, бессмысленно ли это, но, пожалуй, согласился бы, что, возможно, это не бессмысленно, но просто мало что нам говорит. А теперь, как известно, Кундера прочно стал писателем мирового уровня. В какой степени это стало следствием того, что он был переведен на английский язык, а это – это лингва франка, язык глобализированного мира, – уже другой вопрос. Но чтобы ответить на ваш вопрос максимально честно, я бы сказал так: он был чешским писателем, который стал французским писателем и который стал писателем мирового масштаба.
Связанный
-
-
Путешествуйте по регионам Чехии
Прага – самый известный и самый привлекательный город Чехии. Но Чехия – это далеко не только Прага. За пределами столицы мы можем повстречать тысячи красивых мест.
